По прибытии в отель из аэропорта Хаято принялся привычно анализировать и оценивать площадку будущих перегоровов. Гокудера терпеть не мог высотки посреди города, потому что в случае возможных внештатных ситуаций под удар может попасть множество гражданских. Не говоря уже о дальнейших проблемах с полицией, администрацией города и собственниками здания в случае возможных разрушений. Хаято даже не сомневался, что они сумеют убраться из возможной мышеловки, но доходить до этого не хотелось. Свои привычные подозрения Правая Рука Дечимо озвучивать не спешил. Все, включая Киоко, настоявшая на сопровождении в поездке, знают, как действовать в случае аварийного протокола.
- Если что-то пойдет не так, я дам отмашку, - Тсуна успокаивающе сжал плечо Киоко. - Ямамото всех вырубит, и мы покинем отель.
- Думаю, до этого не дойдет. Им ни к чему конфликтовать с нами, - качнул головой Гокудера, всю предшествующую неделю занимавшийся аналитикой. Китайцы  категорически не любили выносить сор из избы, поэтому реальных фактов по китайским кланам было немного, а сарафанное радио было слишком недостоверным источником.
Савада кивнул. Он читал те же отчеты, что и его консильери, но из них всех только он мог предугадать реальные намерения участников переговоров.
- Может, стоило одеться менее... официально? - только увидев все это пестрое сборище, мало напоминавшее чопорных европейцев в Армани и Версаче, Хаято озадаченно нахмурился.
- Регламент, - философски отозвался Тсуна, как по щелчку переходя в режим добродушного и обаятельного своего в доску парня. - Это не тот случай, когда стоит подстраиваться под принимающую сторону.
И хотя Хаято столько времени провел в Японии, он все равно ловил себя на мысли, что различить в этой массе азиатов не представляется возможным. Спасибо, хоть по-английски говорят.
Убирая в карман пиджака предложенную каким-то "одним из многих китайцев", Хаято дежурно улыбнулся и немного скептично посмотрел на молодого парня, подвалившего к ним и Киоко в частности. И судя по его поведению и смутно узнаваемому по досье лицу, это был как раз один из организаторов и принимающей стороны.
- Пестро, - улыбнулся Тсуна и чуть поклонился на японский манер в знак приветствия, добавив лишь один небольшой жест - прижатую к груди руку, тем самым вплетая в уважительное приветствие западный элемент. - Но не более чем на площади Неаполя в высокий туристический сезон. Я Савада Тсунаеши, действующий Босс семьи Вонгола. А это мои Хранители.
Точнее личная гвардия, мысленно перевел про себя Гокудера. Прошли те времена, когда он говорил за Десятого. Теперь "плюшевый львенок" Вонголы, как младшего Саваду снисходительно называли некоторые личности, мог сам при желании оттяпать кому-нибудь голову. А функция консильери сводилась к советнику и главе телохранителей. По правде, долгое время Гокудере было с этим трудно смириться, и вовсе не потому что он был падок на власть, которую давали его регалии. Давали они в первую очередь много головняка и ответственности. Просто помощи Тсунаеши требовалось все меньше и меньше. Но оно, наверное, было и к лучшему.
- Не слышал, по правде, об этой марке вина. Это ваш эксклюзив? - полюбопытствовал Тсуна, с интересом разглядывая лицо молодого парня-собеседника. Вот ведь ж чертовы азиаты. Реально не поймешь - это мог быть и их ровесник, а мог быть человек лет на пятнадцать старше. А от этого во много зависела манера поведения не только в частной беседе, но и на переговорах. Да, это Гонконг, здесь априори чуть более открытые для всего нового жители, но в Азии, в Китае особенно, как нигде сильно влияние традиций, многовекового этикета, и Савада это понимал лучше чем кто-либо, потому что сам был японцем по гражданству.

– Ндэ? – чуть прицокнув, Усянь оглянулся, осматривая зал. Ну… пожалуй, да. Наряды Вонголы были куда сдержаннее, по цветовой гамме. Черный. Классика. Усянь с тоской и завистью скользнул взглядом по европейцу – Гокудере Хаято, консильери Десятого Вонголы – а вот ему почему-то было разрешено нарядиться в черный с красным! Усянь тяжело вздохнул, прежде чем вновь беззаботно улыбнуться. – Зато сразу ясно, кто кому принадлежит, кто какой статус занимает, и кто с кем связан.
Сейчас, конечно, уже были не времена Древнего Китая, и столь однозначно «прочитать» по наряду всю подноготную было нельзя, но корни свои они не забывали. Особенно мафия. А вот Вонгола… они были стерильны. Нечитаемы. Непривычны. Взгляд Усяня вскользь прошелся по остальным гостям. Если Цзян Чэн был прав, цвет рубашек, соответствовал Пламени, а, значит, в каком-то смысле являлся бейджиком. Вопрос оставался насчет девушки: черное коктейльное платье ничего не говорило, кроме того, что у девушки восхитительная фигура и обалденные ноги. Если, Усянь помнил правильно, у Вонголы была только одна девушка-хранитель. Или не была.
– Nín hǎo, – откликнулся Усянь, скопировав вежливое приветствие. Несколько непривычно, но ему не сложно, а гостям приятно. К тому же по-хорошему, его должны бы представить, но… Во-первых, некому. Во-вторых, он и сам может с этим справиться. Этикетом он никогда особо не заморачивался. – Клан Юньмэн Цзян, – брат послал его развлекаться, но он все же в фиолетовом, а значит представитель клана, а не частное лицо. – Вэй Усянь.
Выпрямившись, он залез к себе в карман, вытаскивая визитку. Время устанавливать контакты. Они знают друг друга, но требуются прямые выходы. На кусочке картона информации не так много: «Юньмэн Цзян. Морские пути. Оружие. Адрес. E-mail». Где-то у него должны были быть ещё личные визитки, но подойдут и такие. Усянь протягивает двумя руками Саваде Тсунаеши белый прямоугольник с лиловыми разводам.
– Не то что бы эксклюзив, – Усянь поморщился. – В Европе вино из винограда, у нас из слив. Мягкое, сладкое, слегка терпкое… – само то, тянуть на таких встречах, не с целью напиться, а так, для удовольствия. Усянь поймал сосредоточенный взгляд белобрысого японца и подмигнул. – Вы должны пробовать!
Ответа Усянь дожидаться не стал. Слова с делом у него не расходились. И потому сделав шаг в сторону, он поймал проходящего мимо официанта.
– Пять бокалов «Снежной принцессы», и один… – Усянь оглянулся, посмотрев на девушку. Дамам не положен алкоголь. – Один манговый сок. И пирожное. И закуску. И быстро.

- Это звучит экстримально как повод! - Рёохей довольно оскалился. Хорошая драка звучала интереснее, чем целый день политических расшаркиваний. Улыбку, правда, пришлось насильственно соглать с лица. Китайцы, приветливые и траурно-серьезные, кивали с лёгкой и бессмысленной улыбкой. Почти всё. Поэтому более широкая улыбка располагает. И нервирует.
Рёохей с интересом посмотрел на бокалы с вином, о которых говорит новый знакомый. Если он что-то понял, то это должно быть интересно. Хотя по вкусу, наверное, похоже на японское. А вот Киоко едва недовольно нахмурилась, сжав локоть Тсуны.
- Не успели прийти, уже спаивают, - Киоко понизила голос, перейдя на итальянский, и мягко улыбнулась. - Трезвым тебе не уйти. Но я буду рядом.

- Достаточно известный и пользующийся спросом производитель. Наверняка пробовали, - кивнул Тсуна, взяв бокал с вином. Гиперинтуиция молчала. Никаких подлянок. По крайней мере, о каких бы было известно этому улыбчивому парню без возраста.
Хаято только глаза к потолку возвел от этого воспоминания. Потому что, как и всегда в подобных ситуациях, от души пил только Сасагава, Гокудера составлял ему компанию на каждой третьей или четвертой рюмке/стакане, Ямамото традиционно не одобрял, но присматривал за всей веселой компанией, а Тсуна цедил по одному бокалу полвечера и снисходительно улыбался, насмешливо глядя на друзей.
- Редко да метко, - Гокудера проследил за взглядом Усяня. В который раз Хранитель Урагана убеждался, что в уголках Азии время словно остановилось. Здесь были сильны традиции, еще более причудливые, чем даже на консервативной и, что уж греха таить, закостенелой родной Сицилии. По-своему, конечно. Но судя по реакции Вэя, это даже здесь было если не пережитком прошлого, то занятным чудачеством, не прибавляющим очков в глазах других кланов.
- За новых друзей, - мягко улыбнулся Тсуна, отсалютовав бокалом. - Нам предстоит поучаствовать в общем собрании глав кланов или же возможное сотрудничество дело с вашей стороны добровольное?
Гокудера попробовал на кончик языка это хваленое вино. Неплохо, но слишком сладко и мягко. Напиток для девчонок, как называл подобные вина Реохей. Но с другой стороны, у них и нет цели напиться. А к нему тем временем обратился Усянь.
- Блестящая игра, - согласился Хаято, разбиравшийся в скрипках постольку-поскольку, но на слух исполнение было действительно безупречным. - Обязательное обучение музыке было частью воспитания наследников благородных семей века так для двадцатого, если вы говорите о классическом образовании. В моем случае со мной занималась мать-пианистка. Несколько лет я занимался игрой на фортепиано профессионально, потом же музицирование стало лишь моим хобби.
Любимым хобби, но из песни слов не выкинешь. За время жизни в Палермо у него не было возможности совершенствовать свои навыки как пианиста, но потом он немного наверстал упущенное.
Еще буквально несколько лет назад Хаято стыдился своего музыкального прошлого, но после примирения с отцом стал относиться к этому спокойней.
А тем временем Ямамото тоже решил внести свою лепту.
Гокудера бросил на Вэя совсем другой взгляд. Если это любитель музыки и вкусного вина вдобавок еще и мечник, то стоит держать ухо востро. Никогда не стоит недооценивать других.

– Общее собрание? – переспрашивает Вэй с удивлением. Кланы, действительно, регулярно собираются на общие собрания для обсуждения текущей ситуации. И, Вонгола, безусловно, приглашена на одно из таких собраний. Но сперва им дадут возможность оглядеться, познакомиться, заключить предварительные соглашения. – Безусловно. Когда концерт закончится, я вас представлю.
Раздраженный взгляд Цзинь Гуаньяо, главы желтого семейства, Усянь предпочитал игнорировать. После смерти сестры отношения между кланами Ланьлин Цзинь и Юньмэн Цзян оставляли желать лучшего. Даже несмотря на то, что они были в союзе. Отказываться от родного племянника не собирался ни Гуаньяо, ни Ваньинь. К счастью, их сферы особо не пересекались.
Так что Усянь с преувеличенным интересом осматривал Хранителя Урагана Вонголы, уделив особое внимание пальцам. Изящные. Длинные. Удобно, должно быть, брать сложные аккорды.
– Не думал обучиться флейте? Её удобнее носить с собой нежели фортепиано, – или же скрипку. – Милое дело наиграть что-нибудь, пока сидишь в засаде... А вы? – Усянь перевел взгляд на Вонголу, потом на его спутницу. Девушек же тоже учат музицировать, вышивать, готовить... Стрелять и прицельно бить сковородкой? Да ведь? – Главу клана Вонгола учили чему-то подобному? Или его спутницу? Игра на музыкальном инструменте очень хорошо развивает моторику пальцев.

От широкой улыбки и прищуренного Усяня Киоко почти зарделась. И разозлилась. Причем тут вообще моторика пальцев?! Это какой-то намек? Оружие Тсуны, конечно, перчатки, но... Причем тут моторика?
– В Японии обязательное музыкальное образование в начальной школе, – Киоко не особо любила вспоминать об этом. Айдолу класса необходимо не только нежно выглядеть, но и заниматься общественной деятельностью, и до второго класса средней школы она честно состояла в оркестре. Вот только для игры на музыкальных инструментах нужен талант и большое желание. А у неё желание было танцевать. С этим, правда, тоже не сложилось.
А вот Рёохею музыка нравилась. Правда у него помимо таланта отсутствовал и слух, и учителя почему-то были не в восторге от задорных ударов по барабанам. Рёохей тяжело вздохнул и огляделся.
Вином он был... Удовлетворен. Такое можно даже сестренке. Сладкая водичка с горьким привкусом. Такое экстремально можно пить весь вечер без всяких последствий. По крайней мере, Рёохей на это рассчитывал, глазами нацелившись на официанта. Хоть какое-то развлечение.

– Какая разница, – Усянь широко задорно улыбнулся. Тогда, на заре своей юности он и не думал, что будет развлекаться таким образом. Если быть откровенным, тогда уж дядя Цзян развлекался, восприняв его необдуманные слова как руководство к действию. И раз уж есть возможность, то почему б не развлечься? И даже вызов на дуэль его не слишком расстроил. Годы назад он бы с превеликим удовольствием принял вызов, сейчас же... После смерти дяди и мадам Юй, после того, как клан оказался на грани гибели, в частности и по его вине (нет, конечно, не по его, но его поведение использовали как повод), после того, как его пламя окрасилось яростью, контролировать меч стало затруднительно. – Не думаю, что тебе понравится наше фехтование, – Усянь стрельнул лукавым взглядом, беззастенчиво рассматривая мечника. Слухи не врали, тот должен быть сильный бойцом. Усянь был бы не против с ним сразиться, но если дело дойдет до пламени... Результат может быть неожиданным. И вряд ли братец это одобрит. В конце концов, Вэй Усянь тут не как частное лицо. – Оно... Другое, – не похожее на западное. Признавать, что оно хуже Усяню не хотелось бы, но... Оно менее смертоносно и более зрелищно. Хотя и "Шигуре Соэн Рю" не звучит как что-то чисто западное. – Хотя на ваш бой с моим братом я бы посмотрел.
Но на это Чэн-Чэн, конечно, не пойдет. Главе клана не с руки сражаться в дружеском поединке. Особенно с риском проиграть. Нет, в силу Цзян Чэна, Усянь безоговорочно верил, но и Вонголу не стоило недооценивать. Усянь допил вино и жестом показал официанту повторить. Вонгола, в своем большинстве, конечно, продолжала смаковать, но, не все из них были столь безнадежны. Нахально подмигнув одному из свиты Десятого Вонголы – Хранителю Солнца, если судить по цвету рубашки (все же одежда работает не хуже бейджика!), – который уже оглядывался в поисках того, чем можно заменить пустой бокал.
– Титул – это не то, что мы выбираем, – Усянь пожал плечами, всем своим видом показывая, что следовать просьбе он не собирается. Злоупотреблять впрочем, тоже. – Твой же друг не возражает, когда его зовут "Ужасающей Правой Рукой" или "Дымящей бомбой"?
Очередное подмигивание адресуется уже Гокудере Хаято.

Гокудера изогнул бровь, колоссальным усилием воли проглотив рвущуюся с языка остроту. Рядом кхекнул Савада, явно считав его мысле-ощущение с подобного.
- Едва ли я способен оценить красоту звучания духового инструмента, - "фаллической формы" читалось в насмешливом прищуре глаз консильери Вонголы. Подъеб засчитан, иными словами. - Но при случае почему бы не порадовать ближний круг?
А уж поводов отмазаться от подобного музицирования со смазливым китайцем у него будет более, чем предостаточно.
- Ну не знаю. Я еле отмазался не надевать вонгольский плащ со всеми регалиями, - усмехнулся Тсуна на слова Вэя, все так же цедя тот единственный бокал вина, что им подали. - В нашем обществе принята унификация. Как вы, возможно, заметили - единственное, что может сказать посторонним о нашем статусе, это цвет одежды, принятый у Хранителей. На фоне этого буйства красок и одежд наши костюмы могут показаться штамповкой и канцелярщиной, не делающей чести человеку, мало-мальски наделенному вкусом. Едва ли кто-то станет присматриваться к крою костюмов и вычислять, Версаче это или иной именитый дом.
- С недавних пор, пожалуй, еще и пламя. Для тех, кто в теме. Я чувствую что-то знакомое в вас, - Хаято чуть наморщил лоб, словно прислушиваясь к чему-то и глядя поверх плеча старейшины Илин, потом посмотрел на доброжелательное и открытое лицо парня. - Ураган, верно?
- И Небо, - негромко добавил Савада. - Как Занзас. Убойное сочетание.
- Ямамото... Ну все, начинается... - страдальчески вздохнул Гокудера, услышав, как Такеши оседлал своего любимого конька, и потянулся за следующим бокалом вина. Жаль, они здесь по делу. Вечеринка ведь действительно неплохая, еда и выпивка вкусная. И им, а точнее скорее всего ему, еще делать этим кланам презентацию по пламени или "Почему вы хотите сотрудничать с Вонголой и что дают пламенные кольца, изготовленные одним мудаком, на содержание которого тратятся шестизначные суммы в евро".

«Прямо таки круг?» Усянь насмешливо поднял брови, смотря в ответ большими наивными глазами.
– Не попробуешь, не узнаешь, – Опустив ресницы, он все же кинул лукавый взгляд на Хранителя Урагана, но развивать тему дальше не стал. Надо всегда знать, когда пора отступать. Тем более что уделять внимание боссу Семьи куда, как практичнее. Да и тема безопаснее, меньше вероятность случайно оскорбить. Усянь досадливо едва прикусил нижнюю губу, на мгновение опустив взгляд. Брат правильно говорит, что он сперва делает, потом думает. О том, насколько близко он был от скандала, Усянь осознал только сейчас. Чэн-Чэну бы это не понравилось.
– Это вы зря. Умельцев оценить крой, достаточно, – и все в желтом! Что клан Цзинь в бледно-золотом, что клан Не в черном с злотом вставками. Эти, небось, и крой, и модель и ткань оценили. Усянь покачал головой. Тряпки и тряпки. Не то что бы он отрицал хорошую одежду, но на глаз определить какой это модный дом, какая коллекция не смог бы. Хорошая одежда и сидит хорошо, и ощущается приятно, и в ней удобно. И это главное. Хотя дело не в одежде, а кто и как её носит. И Вонгола в любом случае выделялась бы: они чужаки. Усянь поднял глаза, перехватывая новый бокал у подошедшего официанта. Тот в разговор не вмешивался и не отсвечивал, но споро выполнял свои обязанности, мягко и незаметно меняя напитки в руках тех, кто допил свое. И правильно. Вино не должно кончаться. Ещё не вечер. Усянь сложил гулы в улыбке, представляя Десятого Вонголу в плаще, этакой длинной мантии: свободной, летящей, тяжелой, путающийся. Непрактичной. Но высказаться на этот счет не успел, мигом помрачнев и неосознанно оглядевшись вокруг.
– Небо, – будь рядом Цзян Чэн, Усянь скорее всего согласился бы назваться Ураганом. Брат слишком большое значение придает пламенному атрибуту. Как будто это так важно! Но Цзян Чэна рядом не было, а значит осторожничать незачем. Ураган – это кровь, треск пламени, запах горелой плоти, нарывные крики горя и боли, безумие выворачивающее кости, смерть, жажда, бой… Нет уж, лучше – Небо.
Но все ещё зол не доволен, когда Ямамото Такеши озвучил свой вызов. Усянь итак с трудом отказывался от поединка – неважно какого, на мечах, на словах, в выпивке – а уж в таком состоянии и подавно отступить не смог бы. О том, то брат может быть недоволен, он не думал. О том, какие последствия будет иметь дуэль, он тоже не думал. Он даже не думал о том, что давненько не брал в руки меч.
– В таком случае, я в вашем распоряжении, когда вам будет угодно, – Усянь глубоко вдохнул, пытаясь пригладить иголки, вспомнить, что он принимающая сторона и гостеприимство – это то, что должно быть в приоритете. Следовало смягчить резко брошенные слова, округлить их, сделать обтекаемыми. – И сыграю, и научу, если пожелаете. А сейчас, не хотите ли пройтись?

Китаец указывает рукой на зал. Реохей оторвался от вновь опустевшего бокала, осмотрелся, поймав взглядом официанта, который поспешил поменять выпивку.
– Братик, – зашипела Киоко, толкнув его в бок. – Веди себя прилично, – явно намекая, что вечер ещё только начался и надо держать себя в руках. Точно про это, так как, повысив голос, Киоко поинтересовалась. – А закусок нет?

И даже на балконе скрыться от всеобщего внимания к своей гайдзинско-европейской роже ему не удалось. Из густой тени выдвинулась высокая фигура. Цветов на одежде было не разобрать впотьмах, но белое и золото Хаято бы точно заметил.
И похоже, что этот парень о нем осведомлен, потому что обратился к нему по имени.
Гокудера ответил на вежливый поклон тоже таким же, отработанным за много лет жизни в Японии.
- Да, благодарю, - приняв этот жест, Хранитель Урагана выпрямился и затянулся дымом. Многочасовой перелет, вечный джетлаг и, наверное, литра полтора кофе в организме делали свое дело. Расслабиться едва ли получится в ближайшие часы, ведь дело еще не сделано, а ему, в отличие от Реохея, надо держать лицо.
- Простите, в такой тьме я не разберу ваших клановых цветов, - подслеповато щурясь, проговорил Гокудера. Кроме того что этот китаец был высоким и был облачен в темные одежды, он ничего не мог сказать. Разве что... Почему все представители кланов там, в зале, а этот парень торчит тут в одиночестве? Если только держится в буквальном смысле в тени, наблюдая со стороны и решая, когда потребуется его вмешательство? Да, безусловно, это мог быть любой из гостей. Но любой из гостей не определил бы в нем консильери Дечимо Вонголы. А значит, как минимум, кто-то из правящей верхушки клана.
- Шумные сборища вам не по душе? - выпуская в сторону дым, чтобы не попадало на этого парня, полюбопытствовал Хаято. Или же ему конкретные европейцы не по душе, что он не горел желанием встречаться лично?

- К сожалению, в нашем мире это всегда имеет значение, - затягиваясь сигаретой, пробормотал Гокудера. - Особенно с учетом, что не мы принимающая сторона.
У этих китайских кланов, как бы господин Усянь ни пытался сойти за своего в доску, все же строгая иерархия, о которой ежесекундно напоминали эти самые пресловутые клановые цвета и их внутренняя иерархия.
Из-за темноты рассмотреть собеседника не представлялось возможным, а так как гиперинтуицией Савады Хаято не обладал, то оставалось лишь гадать, с кем его свела судьба в курилке. Но вот чувство жопности и обычная интуиция человека, вертевшегося в мафии с младшего школьного возраста, отчетливо нашептывало Хранителю Урагана, что это не просто какой-то мимокрокодил из всей этой тусовкой...
И, похоже, эти предположения подтвердились.
Гокудера чертовски плохо разбирался во всех этих нюансах китайских двойных имен, их титулах и прочем, но одно он знал точно: кланы называют по имени их глав. По тому же принципу, что и на Сицилии.
- Я пришел перекурить и отдохнуть от разговоров, как и глава клана Юньмэн Цзян, надо полагать? - Хаято облокотился о парапет балкона, чуть повернув голову к собеседнику, скрывающемуся в густой тени. Нет, ну а что. Очень верная тактика, на самом деле. Отправить своего ближайшего и доверенного помощника на разведку, чтобы прощупать делегацию из Италии и примерно понять - стоят ли итальяшки потраченного времени и ресурсов.
А еще не забыть погуглить морфологию и образование китайских имен, фамилий... А то Гокудера не понаслышке знал, что ушлые азиаты могут представиться нарочно как-нибудь лексически сниженно, а когда ты по незнанию повторишь за ними, то обрушат на тебя гром, молнии насмешек и пренебрежения. По крайней мере, в Японии было все именно так.

- Это не было неожиданностью. Когда-то мы с Боссом даже думали проработать вариант с подменой друг другом, но моя внешность и репутация выдают меня с головой. А напяливать на себя латексную маску уже отдает дешевой голливудщиной, - заметил Гокудера, задерживая во рту горький сигаретный дым.
Такое могло бы проканать с тем же Базилем, но уж никак не с ним, хотя зачастую, будь воля Правой Руки, он бы подменял Босса и друга в каких-то ненадежных ситуациях. А потом выслушивал бы бухтеж Ямамото на тему того, кто мог бы подменить самого Хаято, который не имел права рисковать в той же степени, что и Савада.
- Вы счастливый человек, мы лишены такой роскоши даже на подобных приемах. Особенно на подобных приемах, - облокотившись о парапет, Хаято вглядывался в переливы огней внизу и вокруг. - Кто этот улыбчивый юноша, увлеченный музыкой? Ваш консильери? Надеюсь, он не споит наше Солнышко за время моего отсутствия.
Благо, там Киоко и она даст брату по рукам, если Реохей увлечется дегустацией здешних вин. Впрочем, в их делегации старший Сасагава и Ямамото привычно отыгрывали роли простачков. Все это было отработано и проверено на множестве подобных мероприятий.

- У нас внегласная договоренность, что наличие пламени ни на что не влияет, - спокойно отозвался Гокудера, продолжая курить. Вид отсюда был отменный, а шум действительно почти не  долетал из зала. Неудивительно, что один из хозяев вечера выбрал именно этот закуток для своего уединения.
- И дело не в том, что у нас куда ни плюнь - попадешь в обладателя пламени, - припоминая, что здесь, в Китае, носители пламени считаются редкими, поэтому и ценятся, проговорил Хаято. - Пламя не играет роли в нашей повседневной жизни. Я это знаю лучше других, потому что пламя Урагана сродни световому излучению термоядерной бомбы. В повседневной жизни толку от такого мало.
Пожав плечами, Хранитель Урагана докурил свою сигарету и осторожно затер окурок в каменной пепельнице-чаше.
Да-да, как же. Поверил он в это "пользу приносит-визитки разносит". Можно быть простачком, но не с пламенем Неба и яростью Урагана в венах. Слишком гремучая это смесь. Занзас не даст соврать. И Вэй это косвенно подтвердил своей реакцией, когда попытался откреститься от Урагана.
- Никаких проблем. Мы приятно побеседовали о музыке, потом я предпринял попытку осадить нашего Дождя, заинтересовавшегося фехтовальными навыками вашего брата. Но я бы предпочел, чтобы до дружеских спаррингов дело не дошло.
Пусть считают его занудой, но они сюда работать приехали, а не развлекаться. Особенно учитывая, что другие кланы могут заранее залупиться за дружбу-жвачку с группировкой Цзян.
А еще Гокудеру немного нервировало, что он не мог прочитать человека перед ним. В том плане, что если пламя Усяня он вычислил, то здесь он тоже ощущал что-то знакомое, но непонятное. Явно что-то из собственного арсенала, но в какой пропорции и комбинации Гокудера точно не знал. Все же эту информацию китайцы не афишировали и в досье ее не было.