В самой крутой намиморскй банде гопникв и неонацистов умели давать потрясно-четкие и понятные инструкции.
– Этот белобрысый мудак, – Чи-чи, скрипя зубами от плохо подавляемого бешенства, охрененно описал тип личности,  – полгода назад свалил с нашими бабками.  Мы все за это огребли, если помните… – О даа. После печальной истрии с проебанным общагом банды, который ушел непонять куда (точнее, все знали, куда, а вот кому – не все. Физиономию ублюдыша, что обвел вокруг пальца руководства, никто так и не смог вспомнить: то блондин, то брюнет, то низкий, то каланча – неприметная скотобаза, короче). – А теперь он, сволота, через три часа спустит свою задницу с самолета здесь. Ага! Все-таки вычислили ублюдыша, теперь ему точняк башку оторвут, к хренам. Банда взревела, как цементовоз на светофоре. Отлично, твою мать! Как раз давно пора погреметь костями по переулкам –  размяться, а то в округе уже магазинов не сталось, где по два раза не сменили стекла в витринах, а непуганные мудаки вразвалочку шляются по городу, как утки по газону. Енотов, которые понацепили на себе более ли менее приличные шмотки, тут же  отправили в аэропорт, остальные рассредоточились по городу. Рыжая деваха в косухе и тяжелых ботинках с ярко-зелеными шнурками, как ударный элемент, вместе с чуваком из банды стояла в переулке, выходящем на оживленный перекресток, и яростно грызла длинную, сладкую соломку, а урод рядом дымил сигареты. Одну за другой просто. Ах ты ж, сволота! Такара, от злости аж перекусив свою соломку, с разворота увесисто вломила кренделю концом биты в дыхалку.
– Сволота, а! – с чувством растоптала она выпавшую изо рта задохнувшегося напарничка сигарету. – Тебе чё, ублюдина, мама в детстве не говорила, что надо быть, блять, тактичнее к другим, а?! Аа?! – деваха достала из кармана пачку соломки, нервным жестом курильщика, двумя пальцами вытащила еще одну и тут же озлобленно захрустела. Она уже, блять, три недели пытается бросить курить, а  каждый встречный мудачила считает, что это охрененная просто развлекуха – доведи Такару до белого каления – покури перед носом. Злющая, как псина девчонка, готова была убивать на месте, а потом воскрешать и закапывать живьем – и даже долбаная сахарная соломка, которой она пыталась заменить куриво, не помогала. От этого девчонка впадала в еще большую ярость.
  А пока Такара бесилась от невозможности покурить и колошматила дружка в переулке Намимори, еноты в панике метались по аэропорту, потому что белобрысая гнида, которую они, таки встретили, умудрилась смешаться с толпой. Жанни выскочил на улицу и так вертел башкой, что аж потерял свою шляпу, но, хвала отличному зрению, умудрился увидеть белобрысую башку через заднее стекло отъезжающего такси. Пробежав пару метров, он мельком заглянул в окно, чтобы убедиться.
– Ну что? Это он, да? Он?! Блин, если мы его потеряли…
– Вроде он, – уперевшись ладонями в колени и пытаясь отдышаться, прохрипел Жанни. – Рожа такая же наглая. Сволочь иностранная… – Он вытащил из внутреннего кармана пиджака телефон и позвонил Такаре, сказав ей номер такси с белобрысым ублюдком на заднем сидении, и промолчав о том, что он как-то, не особенно уверен: вроде он, вроде не он, черт его знает. – Твою мать… Пойдем. Потусим еще в холле, – на всякий случай, как говорится, хотя близнецы уже одинаковыми задницами чувствовали – дело дрянь.
Номер такси есть – отлично! Можно отвлечься на дело. Такара оскалилась, зажимая зубами очередную длинную соломку, и высунула рыжую башку из переулка, потянув за куртку чувака-напарника. Тот все еще стоял обиженный. На этом перекрестке был самый длинный светофор в этом задрипанном городишке – почти минута – так что самое удобное место. Таксисты не любят узеньких дорог, так что…
– О! – мотнула деваха растрепанным ирокезом-хвостом, кивнув на подъезжающему к светофору такси. Номер совпадал, да и белобрысая башка, маячавшая за задним стеклом, наводила на мысли. – А сейчас… быстро! – машина остановилась, как и думалось, и потом все произошло охрененно быстро и слаженно – японский спецназ хуже работает: подскочив к машине с двух сторон, пацан заскочил на переднее сидение, угрожая таксисту, а Такара чуть ли не с разбегу сиганула на заднее сидение, и шарах!  – сходу кулаком в морду белобрысому, чтобы не дергался. – Добро пожаловать домой, блять!
Зашуганный таксист с огромными от ужаса глазами надавил на газ и послушно повернул в тот переулок, на который ему указали.

Отредактировано Takara Hattori (10-02-2014 18:42:36)

– Забей на манеры, блять! – еще один умник, твою мать. Ооо! Ну надо же, какой у нас голосок, тебе с таким только в гей-баре работать, да лед для пойла генерировать, а у нас в банде еще никто не помер от суровости. Такара пинком отправила из такси сумку этого белобрысого мудака и вывались следом, тут же подскакивая к нему, с наскока приложив того битой по плечу: а чтобы не выпендривался тут, а то его бледную забугорную физиономию могут раскатать по воо-он тем вонючим мусорным бачкам, мужик должен вонять брутально! – Хэй-хэй, не делай брови дыбом, мудак, скажи спасибо, что тебя я встретила! Я тебе сразу ноги твои кривенькие не перебью, – гостеприимно оскалилась Такара, помахивая битой перед мордой чувака и покачивая зажатой меж зубов соломкой, которую во время потасовки уже нервно до половины сгрызла. Помощник, матами разобравшись с таксистом, уже подскочил, да начал тереться позади, чтобы крендель не драпанул, а то за него могут и башку отрезать маникюрными ножницами. – Щас ты с нами прогуляешься, – ухватившись за ворот одеженки жертвы, Такара пнула его сумку своему подельнику: а вдруг там наши дорогие миллиончики?! – Тебе там рожу от слюней утрут, уродец, – девчонка скалилась, сверкая на гостя темными глазищами из-под рыжей длиннющей челки, выбившейся из ирокеза, и воинственно махала на него соломкой. – Будешь  знать как…
– Ооо, младшенькие уже со всем справились… – раздался голос из подворотни, Такара моментально обернулась, еще сильнее вцепившись в пленника: ну нааахрен, кого там еще притащило?! Пятеро парней неспешно выперлись из переулка, кровожадно поглядывая на белобрысого. Дерзкий какой, крендель токийский, палец в рот не клади, а  – такой урод не только общаг, самого босса вместе с его золотой двухэтажной кроватью попрет. – А теперь мы конфискуем у вас этого чувака, молодцы, можете валить домой.
– Ну охренеть, нахрен! Чего-то я не догнала краями, с фигали вы тут посётесь, олени? Этого убогого мы заловили, – она выплюнула в угол свою долбаную соломку и даже встала к белобрысому поближе, быстро зыркнув на своего подельничка. Тот уже приготовил в обоих карманах по заточке и кивнул головой, не ссы, мол, все нормально будет. – Как тараканы по щелям таритесь?!
Ооо, кто к нам пожаловал! Чуваки из старшего отряда банды, те, что под самым главнюком ходят-ползают. Только этих бычар здесь и не хватало. Хмуря потемневшую физиономию, Такара отступила на шаг, притягивая к себе и чувака. Какие-то хреновые сомнения ее терзали: ублюдыши использовали отряд Чи-чи как гончих псин – ах вы, козлищи!
– Ну-ну, – чуваки были веселые и отходить явно не собирались, пятеро на двоих – да без проблем сейчас они здесь их завалят. – Рассоситесь отсюда, – и шагнули вперед, начав выворачивать карманы.
– Да пошел ты! – отступила Такара на шаг, уводя с собой чувака – охренеть гады самоуверенные, если думают, что младший отряд им отдаст свою добычу. Ах вы гниды, выкусите!
– Ах ты, сучка!
– Драный! – рявкнула Такара напарничку, тот скакнул вперед, выхватив заточки, а Такара вместе с чуваком драпанула по переулку вперед, угрожая ему битой и таща за собой. – Валим-валим-валим, крендель, а то щас тут всех порешат! – орала она ему на ходу, не отпуская и скача по переулку, как блоха по кобелю. От двоих Драный, видимо, отбился, а трое махнули за ними и вот-вот уже показались в соседнем, смежном переулке, выкрикивая что-то о том, что переломают все ребра. Такара повернула в другой – темный и вонючий, с надписями: «старшая школа – атстой» по стенам и пустыми жестяными банками под ногами, но топот был уже за спиной, а прямо перед ними вырос дом с удачно опущенной ржавой пожарной лестницей. – Твою мать, они нас щас догонят, блять! И переломают тебе все ребра, к хренам! Ползи! – гаркнула деваха и постучала битой по лестнице, нервно и запыхавшись оглядываясь. Да потому что, если их сейчас тут заловят, этого убогого, может, и потащат за собой, а ей точняк башку свернут! Блять! И не бросишь белобрысого, потому что Чи-чи тоже башку отвертит – и это, блять, лучший вариант из возможных! – Ну, блять, харэ думать! Двигай! – снова рявкнула деваха и даже ботинком придала чуваку ускорения.

Отредактировано Takara Hattori (13-02-2014 08:35:31)

Такара, распаленная скачками по городу, злостью на белобрысого мудака, да яростью на придурков, которые покусились на самое дорогое, ничего не успела сообразить, кроме того, что перед глазами ослепительно вспыхнуло, а потом ее схватили. Она даже вякнуть не сообразила, не то чтобы уж этому дерзкому кренделю переломать все его шаловливые ручонки. Мир внезапно вытянулся в линию, и воздух доболи шарахнул по горлу и груди – Такара сдавленно под воздухом взвизгнула, прекрасно помня это ощущение: тот, кто развлекается прыжками с высоченной вышки под выходным, не может не вспомнить это обжигающее чувство мира, заливающегося, как расплавленный свинец, в горло. Но она же, блять, никуда не прыгнула! Она твердо стояла на земле, какого хрена творится?! Аааа-ахренеть, твою мать! Бита полетела на землю, девчонка рефлексом вцепилась в руку придурка, сжимавшего ее ворот.
– Ахренеть, – прохрипела она, когда смогла уже говорить, перебирая в воздухе ногами и не чувствуя под ними хоть что-нибудь. Твою мать, как это вообще могло получиться?! Это что за гребаный маг тут нарисовался, а?! Она же вроде даже косячок вчера не забивала с чуваками из банды, чтобы ее сейчас так вшторило. Но поверить в так и не невыкуренный косяк было проще, чем летающего белобрысого мудака. Дикими от изумления глазами девчонка смотрела на парня и могла только судорожно глотать, потому что ветер на такой высоте был охрененный просто. Полы куртки под каждым порывом трепыхались назад, и ее как будто всю кидало назад, страх прополз по  хребту и ледяным мерзким червяком заполз под ребра, обвившись вокург сердца – она кинула быстрый взгляд вниз и тут же вернула башку в исходное положение – нет-нет-неет. Двадцать пять этажей, блять! И от поцелуя с землей в засос ее отделяет только это бабская бледная и тонкая грабля чувака.
– Ахренеть, нахрен, – еще раз глубокомысленно изрекла Такара, немного отдышавшись. Одно дело болтаться под аркой на страховке, а другое… – чё ж ты сразу не сказал?.. – она даже нахмурилась, краем глаза где-то внизу заметив метавшихся по узким-узким переулкам гопников. – Чё ты сразу не сказал, что так можешь, с хера мы ноги по колено чуть не стерли по долбанным переулкам?! – накинулась она на чувака, еще сильнее вцепившись в его руку. Ну, блять, скрытный маг хренов, сразу бы сказал, не пришлось бы скакать, да драпать! Интересно, а в магазине он стеночку может так… приподнять? Она от возмущения даже ногами дернула, как истеричная коза, и тут же почувствовала, что не до конца зашнурованные, тяжеленные ботинки просто тупо сползают с ног. Сползают, оттягивая вниз, ей даже на мгновение показалось, что она и сама опадает вниз. Девчонка взвизгнула, снова дернувшись против воли: она и так прекрасно понимала, что лучше не дергаться, но блять! – Мои ботинки, твою мать! Аааа, мои охрененные новые ботиночки! – страх, не доползя до паники, преобразовался в злость – как всегда. Ботинки пугающе медленно сползли с ног и шлепнулись где-то внизу, долбанув буквально по сердцу. – Вот мудак, твою мать, а! Если мои ботинки попрут, я тебя, нахрен, с того света достану. Какие тебе, к хренам, нужны, блять, аргументы? Ты чё, обкуренный? – не, чувак реально псих. Мало того, что фортели такие выкидывает, так еще и вопросы тупые задает! Хочешь угробить, нахрен, бросай, Такара достаточно бесбашенная деваха, чтобы осознать, что сдохнет за три секунды до вспыхнувшего света в конце тоннеля. Жить слишком хотелось, и мир слишком крут, чтобы расплескивать его на головы таких психов и тратить время на вопли типа: «ааааа! Чуваааак! Прости, я была не права, я больше так не буду, хочешь,  тебе клумбу прополю в знак извинения?!». – Какие еще аргументы? У меня потрясная грудь, а дома я забыла крышку органа закрыть, хватит, бля?!

Еее, Такара всегда знала, что к идиотам нужен особый подход, как к собакам! Она даже мысленно оскалилась, вот только когда ноги коснулись твердой поверхности, и девчонка украдкой глянула вниз, ее накрыло. Охренеть! Нет, реально! Она провисела на такой высоте, по вине этого гребаного мудака, и даже умудрилась выжить!
– Ладно, блять?! Ты совсем психопат?! – стоило ей только ощутить ногами хоть что-нибудь, девчонка тут же расслабилась, отпустила собранные до того ощущения, и они тут же ледяными таракашками расползлись по хребту – деваха почти впала в панику, чувствуя, как коленки задрожали от одного только осознания – она сейчас могла сдохнуть на раз-два просто! Вот просто взять и свалиться, на весь район костями бы прогремела. К такому жизнь ее не готовила. Страх запоздало, но с разгона шарахнул в растрепанную, и без того дурную слегка, башку. – Ага, твою мать, любуйся пока можешь, гребаный урод, пока я тебе башку не свернула! – напустилась она на чувака, даже скакнула в его сторону, топнув, правда не так охрененно внушительно, как хотелось, потому что босиком. Ааа, ну твою мать, что за долбаный день неудачный?! Сначала эти главнюки-мудаки, потом извращенец-верхолаз, а теперь и ее ботинки, которых и след простыл! – А ну ручонки свои убрал, – дернулась она назад, шарахнув его по ладони кулаком и тут же схватив за ворот рубахи, когда он снова оборзел. Такара почувствовала мерзкие грабли на своей шее, и ее мгновенно передернуло, а растрепанный ирокез встал по всей длине дыбом. Ах ты, сволота! Куда ты свои ручонки шаловливые протянул?! Сейчас я причешу твое гнездо вдоль пробора, иди сюда, мой пылкий: Такара уже готова была со всей страстью, на какую вообще способна, притянуть белобрысого мудака к себе и вломить лобешником в его гейскую тонкую переносицу, когда мужик ее реально нагнул, как малолетку, а над головами у них что-то просвистело. Она рефлексом повернула башку, и тут же дернулась в сторону, зажмурившись – впереди что-то, твою мать, рвануло! Рвануло! Взорвалось! Куски бетона полетели в стороны, пыль взметнулась, стало жарко и весело! Такара, слегка оглохнув от грохота, от изумления даже выпустила из рук рубаху придурка и шлепнулась на задницу.
– Ахуеть, – выдала деваха, огромными глазищами всматриваясь в черное пятно там, где только что была пристройка, – что это за хренотень, твою мать?! – орала Такара, но себя слышала глуховато. Она просто охренела от всего этого: девчонка, как и ее дружки из банды уличной гопоты, без вопросов могла дать в морду и по печени, могла шарахнуть битой по башке или стеклу, могла спереть холодные обеды и сигареты из супермаркета, но она, блять, никогда не видела, чтобы кто-то из них шарахнул из такой фигни. Ага! Чё-та этот автомат выдал мне колу вместо пепси – херак по нему из базуки – добро пожаловать в Намимори, мы тут раздаем пинки здравому смыслу и гранаты детям в школу. Мы чё, на войне?! Откуда у простой гопоты такая огненная херь? – Моими «друзьями»?! Да ты псих реальный! Эти мудаки со снарядами из задницы – твои дружки, выдра белобрысая! И они хотят разнести, к хренам, твою башку, а не мою! Ты попер у него хренову кучу бабла! – деваха подорвалась, перестав сидеть на заднице, когда уродец уплыл в сторону и рванула за ним, спотыкаясь босыми ногами в одних носках на острых бетонных осколках, я, твою мать, Джон МакКлейн тебе, урода кусок?!  Девчонка, шипя и щерясь, как дикая собака от боли – твою мать, какая-то хренотень таки впилась в ногу – нырнула за ним в черную дыру, измазав руки в саже, прожигая уже полным ненависти взглядом его всклокоченную макушку. Они даже успели спуститься на один пролет, когда за спинами опять оглушительно грохнуло. Эти ублюдки снова швырнули снаряд в ту же воронку, он точно влетел в дыру и взорвал лестницу. Весь пролет тряхнуло, Такару шибануло в спину волной, а потом сверху, прямо на головы, посыпался бетон и арматура раздолбанного пролета. Девчонка, опять оглохнув на одно ухо, с диким визгом скакнула вперед, врезалась в этого долбаного мудака и они кубарем покатились вниз по лестнице, пока не выкатились на какую-то площадку и не снесли собой дверь в чужую квартиру.

Отредактировано Takara Hattori (16-02-2014 21:54:54)