– Скуало! – женский вскрик, казалось, всполошил верхушки сосен. Отвлеклась, недоглядела, и шибутной, он уже кубарем вкатился в какие-то неприятности. – Извините… – смущенная, посмотрела на темных и одеждой и лицом мужчин, а потом поспешно подняла на руки чуть было не ушедшего за мужчинами малыша, да другой рукой накрыла жмущихся к коленям чужих ребят. Узнала? Да нет, конечно. Откуда тебе знать, дурочка с огромными испуганно-грустными зелеными глазами и растрепавшейся темной косой, откуда тебе знать, почему твой муж так странно назвал первенца.
   Ты помнишь, капитан, его, одного из той самой сотни? Невысокий, худенький, с кудрявой темной шевелюрой, восторженный и пылкий, с огромными глазами и собачьей в них преданностью. Кажется, ему, еще совсем юному, голову пьянило от этой работы, кажется, он был очень-очень смелый, пьяно-бесстрашный, как его капитан, если, конечно, того, пред кем преклоняешься, можно назвать просто капитаном. 
Ты помнишь, капитан? Его звали Витторио.
Ты знаешь, капитан? Его сына зовут Скуало.
Ты понимаешь, капитан? Почему его жена никогда не узнает, чье имя носит первенец Витторио.
Ты понимаешь, капитан.  Просто три недели назад он не вернулся.
А, впрочем, капитан…

tempo di marcia
– Капита-ан, нууу~ – Луссурия вскинул руку, прижав ее ладонью к лицу, а другой указательным пальцем погрозил такому грозному капитану. – Ну зачем такие ужасы детям перед сном-то рассказывать? Кошмар несусветный… – сокрушенно покачал он цветной головой, надул губы, изогнул брови над темными солнцезащитными очками, словом сделал совершенно обиженное выражение лица, всеми силами стараясь надавить на совесть боевого Капитана. – Девки… да упаси меня Мадонна! – женщина сдержала любопытных малышей, и Луссурия, наконец, улыбнулся, отставляя обиду и убирая ладонь с кольцом в карман, а потом повернулся к Боссу, который уже измазал заснеженную кое-где скалу черными глазницами провалов. Ох~ наш милый, такой неукротимый Босс~ мы еще первый такт не преодолели, а вы уже по басам, да кулаком. Но и правильно. Быстрее закончим эту бодрящую прогулку, быстрее все невредимыми по домам пойдут, к мамочкам, папочкам, теплым булочкам, подальше от мрачных мужиков со старательно под опасное дело заточенным напильником оскалом – в безопасность.
– Как сегодня здесь оживленно-оживленно~ Буйство красок и жизни! – пропуская впереди себя Капитана, проговорил солнцеликий, еще раз оглядываясь через плечо. – Чудовищно оживленно, – тихо подвел он этой фразой итог общему раздражению. – А в кафетерии в поселке сегодня потрясающего розовенького цвета пирожные, ола-ла-ла~ какие они потрясающие, их скоро разберут-разберут! – сокрушенно проговорил он, взмахнув руками, выразительно смотря на женщину с детьми. Она неуверенно кивнула, Луссурия, наконец, отвернулся, оставляя ее за спинами.
  В пещеру, как будто специально под Варийцев сделанную: на первый взгляд такую же мрачненькую и холодную, как души безжалостных убийц, Луссурия ступил третий, вслед за Боссом и Капитаном, тут же, прищурившись, побросал взгляды из стороны в сторону. Серые, в черные разводы стены, искуроченные только там, где взрывная волна Боссова гнева по ним прошлась, в остальном – гладенькие, замечательные настолько, что хотелось даже по ним провести ладонью. Белый снег снаружи подсвечивал черноту, потому можно было заметить, что, так эффектно ввалившись в пролом, они оказались в темном, узком помещении-коридоре с низкими потолками и отсутствующей напротив стеной. Сделали несколько шагов в снежно-скользящих ботинках по идеальному камню, как по кафелю; Луссурия чуть не растянулся тут же, но вовремя помахал руками и устоял. – Ола-ла, какая скользота~ Ох, не упадите здесь, мои мармеладненькие, а то отобьете себе что-нибудь! – они сделали буквально три шага, и отлетевшие от взрыва боссовой Ярости камни, отпинутые тяжелыми ботинками, вылетели из под ног и с удаляющимся грохотом покатились, судя по звуку, вниз, под откос, начинающийся тут же в двух шагах.
– Уооо, нас, кажется, ждали-ждали, вы это слышите, даа… Ооо, прекрасная… прекрасная приветственная барабанная дробь, в самую душу проникает, ох, там все дрожит, все дрожит~ Но... а где же остальной оркестр?.. – разочарованно протянул мужчина и огляделся, когда где-то щелчком сработали датчики движения и активировали систему безопасности:  в скрытых до того тенью нишах вспыхнули ядовито-желтые с претензией на солнечный свет лампы, мгновенно залив все вокруг светом настолько, что незащищенным глазам стало тут же больно. И за светом этим было ничерта не видно, однако блеснувшие в каменном выступлении под потолком, выше уровня ламп, черные кольца дул, опытный взгляд тут же обнаружил.
– Тридцать пять градусов, огонь, сверху, – ровный и четкий голос потонул в оглушающем механическом скрежете залающего оружия. - "А вот и оркестр".   
Пули врезались в пол, дробя его в крошку, в камень, отрекошечивая в  сторону, в снег за спинами варийцев, поднимая ворохи снежинок.

– Мама, там сверкает! Смотри! Интересно! – по-детски восторженно, снова обернувшись на рев из таинственной пещеры.
– Пойдем, милый, – испуганно и быстро, – тут lдействительно опасно…

Отредактировано Lussuriya (02-12-2013 15:16:15)