С возвращением ребят жизнь очень быстро вошла в привычную колею. В смысле, в ту, что была до их отъезда и... Киоко, безусловно, была рада их возвращению, но после этого стала чувствовать себя немного потерянной. Тсуна с Гокудерой-куном с самого утра уединились, обсуждая дела (скорее всего, связанные с Фениче-саном), а потом и вовсе отправились в город (собственно, на встречу с ним же). Ямамото-кун с Маринетт-чан тоже уединились, и явно для более приятного времяпрепровождения. Киоко же потратила день на учебу и приведение дел в порядок. Неприятный сюрприз преподнес вечер: Тсуны в комнате не было, ни одного, ни с компанией. И в гостиной тоже никого не было. Кажется, привычная колея куда-то не туда свернула. Кажется, сегодня вечером совместной учебы по плану не было.
Киоко совершенно убедилась в этом, когда в поместье в один момент началась какая-то тихая локализованная паника. Кто-то куда-то бежал, кто-то куда-то спешил. Кто и куда Киоко выяснила чуть позже, когда все уже закончилось: Гокудера-кун серьезно пострадал при эксперименте с пламенем и сейчас лежал в лазарете. А следовательно, Тсуна и Хранители должны быть там. Но не  все. Хибари-сана Киоко встретила на первом этаже. Тот куда-то направлялся с каменным выражением лица - прямо как в школе. Хроме-чан с мелкими выглянула из столовой, с тревогой расспрашивая, что случилось. Киоко их уверила, что ничего страшного не случилось:  просто неудачный эксперимент, и пообещала рассказать, когда узнает что-то большее. А вот Тсуна и Ямамото-кун нашлись именно там, где и должны были.
Лифт опустился до медицинского этажа, и Киоко, слегка робея, его покинула. Возможно, её тут не ждали. Возможно, её появление было нежелательным. Парни выглядели подавленными, пришибленными, когда сидели на лавочке в коридоре.
- Как Гокудера-кун? - Киоко была взволнована и обеспокоена. Все так жахнуло, бахнуло и все забегали. Страшно! - Мы так перепугались.

- И вместо него глупостей натворил я, - пробормотал Тсуна, ссутулившись и запустив пальцы в растрепанную шевелюру. - Это слишком просто... Если бы так можно было пробуждать пламя, то каждый бы стремился этим воспользоваться. И тогда кольца мафии и в целом наследование в Вонголе не были бы столь значимыми. Следуя этой логике, даже если Гокудеру, не дай бог, собьет машина или он упадет, к примеру, с крыши, он просто умрет. Потому что все это, - Савада положил руку испачканную в земле руку себе на грудь, - идет отсюда. Здесь действительно была бы полезней пуля Упрека, которая впервые помогла мне выйти в гипер-режим. Но опять же это всего лишь снятие внутренних ограничений. Если ты сомневаешься, колеблешься или у тебя нет осознания, как ты должен поступить, ничего не получится. Вот в чем разница...
Тсунаеши резко осекся и замолчал, прислушиваясь к легким шагам, донесшимся из-за угла коридора. Сузив глаза и напрягшись, он весь подобрался, явно ожидая появления Реборна или отца, но это была всего лишь Киоко - смущенная и растерянная.
- Киоко... - он совсем забыл про время. Который уже час? К ужину не явились, в комнате они разминулись - Тсуна заскочил переодеться и тут же отправился с Базилем добывать пилюли. А девушка все это время была одна.
- Гокудера, вроде, нормально. Реборн сказал, что его поставят на ноги, но эксперимент вышел крайне неудачный, - Тсуна виновато кашлянул. - Над ним до сих пор хлопочут медики, так что... мы просто ждем, - последнее прозвучало совсем беспомощно, но что ему было говорить? Рассказывать, как он чуть собственноручно не прикончил друга?
Обернувшись, он бросил взгляд на дверь и невольно подорвался: красная лампочка погасла, а из оперблока выходили медики.
Молча переглянувшись с ребятами, Тсуна вскочил и направился к двери. Попытка пройти в оперблок успехом не увенчалась, его тут же шуганул врач, выходивший последним. Добиться чего-то вразумительного не удалось, медики, как обычно, не считали нужным просвещать гражданских. Однако кое-чего добиться удалось. На фоне недовольного отбуркивания прозвучали "истощение", "тахикардия", "реанимация".
Разочарованно вздохнув, Тсуна вернулся в приемный покой, но тут же прилип к стеклу, от которого отодвинули пластиковую ширму на время проведения манипуляций. Стало видно лежащего Гокудеру, который даже сейчас выглядел паршиво: серое лицо, синяки под глазами, нижнюю часть лица скрывала кислородная маска. В каждой руке по катетеру, пальцы в прищепках кардиографа, в вырезе больничной рубашки виднелись также датчики на присосках, подключенные к навороченным медицинским бандурам, назначения которых Тсуна даже не представлял. Лишь мог догадываться, что это что-то связанное с кардиологией.
- Ямамото, а Гокудера не говорил, чем болела его мама? Он упоминал, что она была неизлечимо больна... - нервно сглотнув, тихо спросил Тсуна. Он как-то впервые подумал, что умереть можно не только от шальной пули или обеспламливания.

Киоко недовольно покачала головой, поджав губы. Реборн-сан отозвал всех? Тсуна и Ямамото-кун должны ухаживать? Либо с Гокудерой-куном все действительно не так страшно и он просто упал в обморок, либо это идиотизм чистой воды! А вдруг что-то пойдет не так? Случайности происходят внезапно, а случайности в медицине, во  время реабилитации, могут привести к смерти.
- А что насчет остальных дел? - подняв голову, Киоко заглядывает в глаза Тсуне. Насколько она успела понять за время пребывания в Италии у Босса Вонголы есть дела которые необходимо делать каждый день. Да и у Ямамото-куна наверняка есть повседневные обязанности. Как это все должно сочетаться с ухаживанием за Гокудерой-куном. Или Гокудере-куну дадут возможность связываться с ними? Но будет ли он вызвать их? Вряд ли, насколько Киоко знает Гокудеру-куна. Значит, нужна видео связь с палатой. Либо  забить на  все  дела и сидеть под дверьми. Что собственно парни явно  и собираются делать до пяти утра. Сасагава уже собралась сказать,что Хранителю  Урагана это бы не  понравилось, но если  персонала действительно нет...
- Тогда вам стоит подремать по очереди, - Киоко  на  мгновение чуть ближе прижимается к своему парню, позволив себя приобнять и поцеловать. - Я  принесу пледы и подушки... - последнее прозвучало  немного  неуверенно, но наверняка в резиденции найдутся подушки под шею. В крайней случае обычные тоже должны подойти. Девушка мягко улыбнулась, провела  рукой по спине Тсуны. - И составлю вам компанию. Может ещё что-нибудь принести? - отстранившись,и сделав шаг назад, Киоко с перевела вопросительный взгляд на Ямамото-куна. Тот выглядел ни чуть не лучше Тсуны. И Киоко даже  боялась подумать, что они чувствовали: это она только  переживала,  а  они все  это видели, и ничего не сделали. - Ямамото-кун?

Определенно не заслужили. Тсуне было безумно стыдно, что он застрял тут, а Киоко приходится с ними здесь сидеть вместо того, чтобы заниматься подготовкой. Или же вообще проводить время вдвоем, которое у них после отбоя только и остается.
- Ну... С Фениче мы закончили. Но там, наверное, неотвеченная почта... и почта. И еще что-нибудь... - вздохнул Тсуна, виновато поерошив вихры на затылке. - Разберемся как-нибудь. Как Гокудера придет в себя, посмотрим, в каком он состоянии, может, перетащу сюда ноутбук.
Потому что если Реборн велел им смотреть за Хаято, значит, ураганнику реально понадобится помощь и это было не ради красного словца.
- Мой телефон. Я его выложил перед экспериментом, - отвечая на вопрос Киоко, Савада посмотрел на девушку. - Вроде бы, где-то на тумбочке...
Тоже взяв одну брускетту, Тсуна прислонился к стене и начал жевать. После собственного выброса пламени и потасовки в роще все тело ломило. Вдобавок на руках и лице остались саднящие следы, похожие на ожоги от невидимого пламени Урагана, которые сейчас, в этом неестественном освещении стали более отчетливо заметны. Не будь он окутан пламенем Неба, смешанным с Дождем парней, неизвестно что бы с ним стало. Как вариант, сгорел бы, как те деревья и насекомые, попавшие в зону поражения буйства Ури.
- Вот именно, что для дежурства хватит нас обоих, так что лучше пойди в коридор и поспи немного, - посмотрев на Такеши, твердо сказал Тсуна. - Я тебя разбужу часам к трем. Все равно не думаю, что Гокудера придет в себя раньше.

Сидеть и всю ночь ждать новостей было просто только в теории. Тихий и пустой коридор навевал мысли о том, что время остановилось. И в этой атмосфере повышать голос казалось неправильным, а все темы рано или поздно сводились к нынешней ситуации. Ни то, ни другое не действует будоражаще, и держать глаза открытыми все сложнее. Киоко упустила момент, когда задремала и поэтому, когда Тсуна её разбудил, Сасагава испытала стыд. Она должна была развлекать Тсуну, а в итоге... С другой стороны, Саваде следовало хоть немного подремать, а ничего страшного не произошло.
- Хорошо, - девушка зевнула, прикрыв рот ладошкой, и нашла взглядом часы. Три пятнадцать. Шея слегка затекла, и Сасагава с нажимом покрутила головой. За стеклом Гокудера-кун продолжал спокойно спать, а значит, ничего ужасного не  произошло. Девушка проследовала за Тсуной в коридор, чувствуя себя несколько бесполезной. И какого черта она решила остаться здесь? - Ямамото-кун, принести тебе горячий кофе?
Вопрос в основном риторический, хотя Киоко, уже поднимаясь на лифте, забеспокоилась, где сможет найти все необходимое. Кофе нашлось в кофейном аппарате, чьим клиентом в основном валялась ночная (да и дневная тоже) охрана. И там же находится пачка печенья. Так что вниз Сасагава спустилась с двумя стаканчиками: с кофе и печеньем. Передав и то, и другое Ямамото-куну и продолжая сцеживать зевки в кулак, Киоко поправила уже успевшему уснуть Тсуне плед. Реборн-сан несправедлив! Ребята и так работают на износ. Особенно Тсуна. Уходя в свою комнату, Киоко все ещё продолжает недовольно хмуриться. Если все так и будет продолжаться, если ребята и дальше будут спать в коридоре, ей придется поговорить с Реборн-саном.

Скосив глаза, раз уж голову повернуть он был не в состоянии, Гокудера молча выслушал обоих и вздохнул. Его память напоминала решето. Последнее, что он помнил, это то, как принял пилюлю. Потом сознание словно выщелкнулось. Оно и неудивительно, если все так, как сказал Десятый. Хаято очень хорошо помнил, на что был похож Натсу, когда Савада впервые "неправильно" открыл коробочку Неба.
- Хорошо, что вы целы остались, - тихим и хриплым голосом проговорил Гокудера. - Если Ури устроила там локальную Хиросиму, вы оба могли погибнуть. Простите меня... я не справился...
Стиснув зубы, Хаято закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, от которого у него запотела изнутри маска. Отслеживающая его пульс и сердцебиение аппаратура тревожно вякнула.
- Хаято... С этим бы никто не справился! - Тсуна дернулся к нему, но от накатившей дурноты и слабости, от которых подогнулись колени, вынужден был схватиться за металлические бортики по краям койки.
- Я вас чуть не испепелил как Дзакуро! - выдохнул ураганник, взглядом побитой собаки уставившись на Саваду.
- А мы тебя чуть не угробили этими пилюлями, - отрезал Тсуна. - Нет, Ямамото, ему нельзя больше эти пилюли использовать. Только не в ближайшее время. Даже изготовленные лично для него.
В расширившихся от страха глазах Гокудеры плеснул ужас. Тсунаеши произнес это таким решительным тоном, что воображение как-то само дорисовало последующие возможные слова: "Потому что мы будем искать нового Хранителя Урагана".
- Что такое гипер-режим? - продолжил Тсуна, все так же опираясь прикроватную спинку койки, - это снятие ВСЕХ ограничений. Абсолютно всех. Все внутренние ресурсы организма начинают работать на триста процентов, повышается регенерация, скорость реакции, эластичность мышц и сухожилий. Но при этом в гипер-режиме ты выходишь на грань. Сердцебиение, все процессы в организме тоже увеличивают скорость, чтобы справляться с такими перегрузками. У меня до первого выхода в гипер-режим был опыт с возрождающими пулями, тело уже испытывало нагрузку. А у тебя мало того что простуда, мало того, что моральное истощение, так еще и с пламенем проблемы... Об этом я должен был подумать ДО ТОГО, как дал тебе эту пилюлю... - стиснув пальцами металлическую раму, Тсуна покачал головой.
- Десятый, я был уверен, что справлюсь, - чтобы просто поднять руку и сжать пальцы Тсуны на бортике, понадобилась вся сила воли. Словно отнявшиеся мышцы в теле отозвались такой вспышкой боли, что у Гокудеры потемнело перед глазами и он чуть было снова не отключился. В мышцы словно тысячи иголок вонзали при элементарной попытке пошевелиться. Болело буквально все.
- Оооох... Гокудера, лучше не двигайся, - Тсуна нервным движением накрыл другой рукой холодные влажные пальцы ураганника и с трудом сглотнул. На лице Савады в один момент выступила испарина. - Я думал, Реборн сгущает краски.
- Насильно мне эту пилюлю в глотку никто не засовывал, я сам этого хотел. За что и получил, - упрямо повторил Гокудера, вновь глубоко и медленно дыша, чтобы избавиться от мушек перед глазами. - Знал же, что бесплатным сыр бывает только в мышеловке, - голос вконец осип. Облизнув пересохшие губы, подрывник попытался ободряюще улыбнуться друзьям, но потом сообразил, что в маске это все равно не увидят. - Зачем они меня подключили к кардиографу? - с трудом шевельнув пальцами с прищепкой, Хаято скосил глаза на провода электродов, тянущихся к медицинским агрегатам. Вид у него вновь стал испуганным и растерянным.
- Ээээ... - Тсуна беспомощно огляделся по сторонам в поисках какой-нибудь истории болезни или шпаргалки для горе-сиделок. Неужели Реборн отослал всех врачей и медсестер, не оставив даже никакой подсказки, как ухаживать за пострадавшим?[AVA]https://pp.userapi.com/c844216/v844216784/ba34a/PTE9ZKCKBlk.jpg[/AVA]

- А должен был пламя под контроль взять... - пробурчал Гокудера, с трудом скосив глаза на стоящего рядом Ямамото.
Тсуна виновато скосился на Такеши, явно почувствовав, что невольно обидел его своим категоричным ответом, и поспешил пояснить:
- Я имел в виду, что мне теперь кажется плохой идеей пытаться использовать разного рода стимуляторы. Особенно если это психологический зажим.
- Нет у меня зажимов... - еще больше нахмурился ураганник, прикрыв глаза. - И не надо меня пламенем поливать.
Савада ничего не ответил, лишь выразительно посмотрел на Ямамото, словно говоря взглядом "ну вот видишь, о чем я".
- Очень сложно признаться себе не в том, что у тебя не получается, а почему, - негромко проговорил Тсуна. - Не нужно пытаться прыгнуть выше головы. Я прекрасно знаю, каково это, когда на тебя все смотрят и ждут, когда ты грохнешься носом об пол. А еще каково, когда тебя никто не воспринимает всерьез, а твои попытки сделать что-то выглядят настолько мизерными и смешными, что от них отмахиваются. И тогда ты сам начинаешь считать так. Но это неправильно. За грудой бумажек и счетов легко забыть, кто ты есть на самом деле. Твое пламя все еще здесь, - Савада осторожно коснулся обожженной ладонью груди подрывника. Гокудера даже перестал делать вид, что спит. Широко распахнув глаза, он не мигая смотрел на усталое лицо Тсуны и все больше терялся, потому что к серым щекам возвращалось все больше красок.
- Гокудера, в нужный момент ты вспомнишь это чувство. Как впервые зажег пламя. О чем ты сожалеешь и чем ты в себе недоволен, что это чувство вины и недовольство заглушили твою решимость. Моя решимость - это вы все, - Тсуна смущенно улыбнулся. - И я помню об этом каждое мгновение последние пять лет. Твое настоящее здесь, а не там, на Сицилии. Отпусти уже их наконец.
Со стороны могло показаться, что Тсуна, которого практически никто не посвящал в произошедшее на Сицилии, говорит предельно абстрактно. Однако Гокудера его понял. Вперив в него пристальный внимательный взгляд, ураганник жадно слушал его, после чего коротко резюмировал:
- Как только отомщу за нее.
- А вот и причина, - тихо подытожил Тсуна и обессиленно прикрыл глаза, его заметно повело.
- Десятый! - Гокудера невольно дернулся, натянув провода датчиков. Медицинская аппаратура тут же протестующе заверещала, отмечая участившийся пульс.
- Все в порядке. Я просто лучше присяду, - Тсуна опустился на металлический стул у кровати. Вид у Савады был откровенно бледный и изможденный.
- Ямамото... - Гокудера выразительно сверкнул глазами, взглядом указав на Босса и на дверь палаты. Нечего ему в таком состоянии тут делать, хватит тут и одной бледной немощи, подключенной к приборам.[AVA]https://pp.userapi.com/c844216/v844216784/ba34a/PTE9ZKCKBlk.jpg[/AVA]

Гокудера молча проводил напряженным взглядом Тсуну. Аппаратура продолжала тревожно повякивать, фиксируя скачущий пульс и изменение в состоянии пациента.
- А ты будто себя бы не корил. Ты же тоже ненавидишь быть обузой, - пробормотал ураганник, косясь в сторону чуть ли не качающегося на стуле Десятого. Похоже, что теперь и Тсуна дошел до своего предела, потому что он так же вбухал уйму пламени, чтобы остановить взбесившуюся кошку Урагана. Реально две бледных немощи.
- Там нигде воды не видно? - Хаято с трудом облизнул пересохшие обметанные губы под маской. Просить помощь было стремно, но в горле была пустыня Гоби. То ли действие каких-то препаратов заканчивалось, то ли еще что, но у него снова начинала болеть голова и при малейшем шевелении и сокращении мышц болью простреливало словно до спиного мозга. Тело не простило сегодняшних надругательств над собой.
- Не надо пламени, - не открывая глаз, Тсуна поднял руку в запрещающем жесте. - Тебе самому восстановиться нормально надо. А я сам как-нибудь... Ты уверен, что сам тут? - с трудом разлепив мутные и покрасневшие от недосыпа глаза, спросил Савада.
Уходить и бросать ребят одних не хотелось, но в таком раздолбанном состоянии, дергаясь от любого шевеления Гокудеры и его боли, резонансом проходящим через него, Тсунаеши становилось откровенно херово. И он прекрасно понимал, что сейчас он сам не помощник, а балласт.
- Ладно. Разбуди меня в восемь утра, я тебя подменю, - попросил Тсуна, поднявшись со стула и стараясь, чтобы его откровенно не штормило.
Бросив взгляд на Гокудеру, не сводящего с него взгляда, Тсуна улыбнулся как можно более ободряюще и вышел из реанимационной.
Подергав несколько дверей в коридоре и убедившись, что все они надежно закрыты на магнитный замок, вопреки предположениям Такеши, Тсуна вернулся к дежурной лавке и свернулся на ней клубком, насколько позволяла ширина. Благо сейчас, по сравнению с рослым Хранителем Дождя, у него было неоспоримое преимущество в меньшем росте и комплекции. По крайней мере, у него хоть не свисали настолько ноги и руки на пол, а подушка и плед, принесенные Киоко, смогли превратить даже пластиковую скамейку в божественную кровать.[AVA]https://pp.userapi.com/c844216/v844216784/ba34a/PTE9ZKCKBlk.jpg[/AVA]

- Скажи это еще пару раз и точно вгонишь Десятого в депрессию, - пробурчал Гокудера, мучительно сожалея, что не может дотянуться и отвесить подзатыльника этому придурю, чтобы прекращал воду мутить. Саваде и так хреново. Глядя на босса, Хаято невольно вспоминал десятилетнее будущее, когда они все по стеночке ползали после тренировок перед штурмом базы Меллоне. Примерно такой же замордованный вид был.
Проводив взглядом Тсуну, Гокудера чуть перевел дух. Что ж, теперь можно выдохнуть и не притворяться. Прикрыв глаза, он глубоко вздохнул, прислушиваясь к вяканью кардиографа, который, вроде как, зазвучал ровнее. Это пиканье раздражало не меньше, чем его временная недееспособность.
- Можно... это всего лишь кислородная маска для облегчения дыхания, - буркнул Гокудера и чуть поморщился, когда Ямамото спустил маску ему на шею. Даже прикосновение к коже вызывало болезненную реакцию. А уж когда Хранитель Дождя попытался приподнять ему голову, Гокудера только что не подлетел от боли, прокатившейся от мышц шеи.
- Твою ж... больно... - прошипел Хаято, но к протянутой соломинке присосался так жадно, словно месяц вообще воды в рот не брал. Закрыв глаза, он жадно тянул воду, задерживая божественную жидкость во рту и перекатывая ее за щеками. Господи, как же это охуенно... Он себя почти живым ощутил. Если бы не визжащие от боли клетки во всем теле.
Но насладиться водой ему не дал сверлящий взгляд Ямамото.
Приоткрыв один глаз, Гокудера мрачно скосился на друга, который тут же перешел в режим посыпания пеплом головы. Кажется, за эти несколько минут каждый из находившихся тут в палате покаялся во всех смертных грехах и страждал беспощадного возмездия.
- Ямамото... Ты - ДУРАКА КУСОК, - подытожил Гокудера, выплюнув конец трубочки. - Я бы тебе врезал, если бы мог шевелиться. Провал был бы, если бы ты не вытащил меня от Джованни и сегодня Десятому угрожали уже интересным видео со мной в главной роли. Вот ЭТО - ПРОВАЛ. А ты страдаешь хуйней. Если ты хреновый хранитель, то мне тогда проще сразу вернуть атрибут Урагана и валить нахер из Вонголы. Потому что у меня за последнее время провалов и фэйлов наберется побольше.
Гребаное дежавю... Ямамото что, специально каждый раз заводит эту песню, когда он лежит, прикованный к постели и в раздолбанном состоянии? Что сейчас, что после Ишигаки.
- Хватит все принимать на свой счет. А то тоже без пламени останешься, идиотина, - буркнул Хаято.
Стиснув от боли зубы, чтобы не застонать, он с огромным трудом поднял дрожащую руку и слабо ткнул кулаком сидящего на койке Ямамото в бедро. После чего закрыл глаза и с пару минут пытался отдышаться и надеяться, что не вырубится от приступа дурноты и боли в мышцах. Лишь отдышавшись и убедившись, что не собирается терять сознание, ураганник приоткрыл мутные от боли глаза и вновь скосился на Такеши.

- Мне хреново от осознания, что своей слабостью я тяну вас с Десятым за собой, - глядя Ямамото в глаза, тихо отчеканил Гокудера. Да, может, ему вновь не повезло оказаться на больничной койке, но ослаблять так друзей в подобных обстоятельствах - последнее дело. - И если это повлияет на твою боеспособность, как Хранителя, это будет под моей ответственностью. Если со мной что-то случится, только ты сможешь позаботиться о Десятом. Я не собираюсь помирать, сделай лицо попроще, - подрывник приподнял уголок губ, слабо шевельнув рукой в ответ на прикосновение Хранителя Дождя, - но не все зависит от нас.
Отрицательно покачав головой при упоминании обезболивающего, Хаято прикрыл глаза и попытался последовать совету Ямамото. Сейчас лучшее, что он может сделать в подобной ситуации, это спать и не доставлять друзьям беспокойства. А обезболивающего он не хотел. Хватит с него уже транквилизаторов.
Следующие часы слились для Хранителя Урагана в сплошную череду мутного сна и просыпания. Хаято изредка приходил в себя, когда ему меняли капельницу, или приносили поесть ребята. Ощущать собственную слабость, когда тебя буквально кормят с ложки, тошно и противно. Но при этом Гокудера прекрасно понимал, что ему нужно как можно скорее вернуться в строй. Мышечная ткань худо-бедно пришла в норму к концу первых суток. Настолько, что Хаято уже мог сидеть с поднятой в сидячий режим койке и работать с планшетом и коммуникатором. На второй день Гокудера подговорил Ямамото притащить ему ноутбук.
- Я лежу и не напрягаюсь. Мозг у меня не болит, - отбуркнулся Гокудера, поправив очки.
- А с сердцем как? - осторожно уточнил Базиль, встревоженно глядя на ураганника.
- Нормально. Ты говоришь так, словно я не жилец уже, - Хаято бросил на помощника предупреждающий взгляд.
- После такой нагрузки ты должен быть осторожней. Если уже был такой прецедент, - повторил Базиль.
- Как только закончим с Данте и Джованни, обследуюсь. Сейчас не до того, особенно когда подтвердилось содержание флунитразепама в вине, - пощелкав тачпадом, отрезал Гокудера.
- Реборн с нас шкуру спустит... Вы с ума сошли? - в палату зашел Тсуна с подносом больничной еды. - Гокудера!
- Я не могу больше залеживаться, - Хаято еще раз щелкнул по тачпаду, открывая почту. Между бровей ураганника залегла морщина. - Хм. Ириэ что-то прислал. Я поручил ему сбор информации, - так, главное не проговориться. Саваде они с Ямамото не все рассказали. Далеко не все. По крайней мере про студию с порно под наркотой уж точно.
- И что теперь? - поставив поднос на столик, Тсуна обернулся к друзьям.
- Ну, вроде бы, Ириэ нашел свидетеля, который так же пострадал от этого винишка, - проглядывая пакет данных, присланных Шоичи, Гокудера старательно цензурил все лишнее, друзьям не предназначавшееся. - Даже недалеко от Неаполя. Кажется не я один наступил ему на хвост.
- Что это значит? - Тсуна настороженно скрестил руки на груди.
- Враг моего врага - мой друг, - ответил Хаято, предусмотрительно не ставший открывать присланную Шоичи видеозапись. - Пока говорить о чем-то преждевременно, мне нужно больше информации. Эй, - ураганник встретился взглядом с Тсуной и Базилем. - Я не собираюсь никуда сбегать, расслабьтесь. Я лежу и болею, как и обещал.
- С ноутбуком, - пробурчал Савада, явно не убежденный.
Гокудера только пожал плечами. Но лучше уж так, чем под капельницей да с датчиками по всему телу. Рыжий проделал колоссальную работу, с присланными данными вполне можно было работать.

Да, конечно же собирался. Правда, Хаято вновь начала грызть совесть, что он скрыл все подробности от Савады, но ему пока что удавалось себя вяло утешать тем, что Тсуне реально ни к чему знать всю эту мерзость. Да он бы и Ямамото не сказал, если бы тот его не вытащил обдолбанным за шкварник от любвеобильного "дядюшки", но эту тайну, к сожалению, пришлось разделить на двоих. Как и многие другие.
Работа помогла немного отвлечься и прочистить мозги. Потому что за время лежания под капельницей в состоянии овоща Гокудера, как назло, не мог расслабиться и постоянно прокручивал в голове миллион вещей, в том числе и сицилийскую проблему. Поэтому как только Ямамото, не знающий, как ему только загладить перед другом вину, приволок ему ноутбук, Хаято с ретивостью кошки, рванувшей за лазерной указкой, включился в работу. Данные Шоичи обнадеживали. Видео с порнхаба Гокудера пролистал на промотке, но его все равно буквально передернуло от содержимого. Если режиссером-постановщиком был старый пердун Джованни, то фантазия у него была явно богатая. А этому мужику с записи конкретно так не повезло. Согласно собранной информации, этот парень был одним из офицеров одной влиятельной неаполитанской группировки, который цепанулся с Синдикатом и семьей Джованни на почве наркоторговли. По крайней мере, эта семья занимала ячейку с наркотой. По семье Джованни все очень старательно было потерто, но сам факт, что они схлестнулись на этой почве прекрасно ложился на производство в промышленных масштабах винишка с сюрпризом. Видимо, не сошлись в вопросах цены, раз видео появилось в свободном доступе. Теперь пострадавший был якобы "фрилансером", но Хаято прекрасно знал, что в их деле нет такого понятия. Учитывая, что пидорасы в мафии все еще были не в чести, герою горячего видео объявили нехилый такой бойкот. Как он еще себе пулю в лоб не пустил, удивительно. Поэтому Гокудера без обиняков позвонил ему и закинул удочку насчет ответки сицилийским ублюдкам. Для этого ураганник слегка сгустил краски и представился такой же жертвой, которую только начали шантажировать. Рискованно, конечно, но уж больно деликатное было дело. Трубку хрен бросил, обложив Гокудеру такой пятиэтажной бранью, что Хаято на мгновение поверил, что дело провалено, но на всякий случай написал в мессенджере, что в случае, если Рико (вообще-то Федерико, но его так никто не называл), передумает, то он все же готов рассмотреть вариант совместной мести. Чувак несколько часов молчал, но ближе к полуночи неожиданно согласился переговорить и назначил встречу у себя на съемной квартире в старом городе. Учитывая, что к тому времени Гокудере настолько полегчало, что он уже мог ходить и его отпустили ночевать к себе в спальню, то встречу назначили на вечер следующего дня.
Ребятам, правда, сообщить пришлось. Адрес правда назвать отказался, все-таки конфеденциальность была обязательным условием Рико, потому как, по его словам, он уже совершенно не доверяет людям. Что ж, его можно было понять. Ведь если бы не Ямамото, Хаято сам мог сейчас быть на его месте.
- Нельзя. Договорились тет-а-тет, - покачал головой Гокудера, стоя рядом с уже заведенным серебристым альфа ромео. Неясно было, кто в Вонголе был таким ценителем раритетных и роскошных машин, но подобрать в коллекции их автопарка что-то невычурное и относительно неприметное было целой проблемой. А это был хотя бы седан.
- Ты телефон зарядил? - перебил его напряженно хмурящийся Тсуна. Ему тоже эта вылазка совершенно была не по душе, но Хаято умел быть убедительным.
- Зарядил, - терпеливо кивнул подрывник. Сейчас начнется этот ликбез с перечислением того, что ему следует сделать. - Слушайте, я за пару часов обернусь, в коммуникаторе встроенный GPS, Джанини при желании сможет отследить меня по нему.
- А если телефон вывалится или еще что? - наморщил нос Тсуна.
Гокудера страдальчески возвел глаза к безоблачному небу.
- Ну, ладно. Пускай... - Хаято на мгновение задумался, мусоля в уголке рта тлеющую сигарету. - Ямамото, одолжишь ласточку? Для вашего же спокойствия с Десятым?
В конце концов, как показывает печальный опыт, лучше перебдеть, чем недобдеть.
- И вам так будет спокойней, и я смогу при необходимости дать деру, если Коджиро их задержит, - подытожил Гокудера, садясь в машину.
- Наберешь, как будешь выезжать обратно, - упорно потребовал Савада.
Ураганник удивленно изогнул бровь, но решил не спорить и просто кивнул.
Врубив радио, Хаято втопил педаль газа в пол. Здесь дороги, не в пример сицилийским, быил нормальными, и можно было кататься нормально. Правда в пятничный вечер весь Неаполь был заполонен людьми и машинами. Уже в центре Гокудера угодил к основательный затор, что объездные варианты пришлось искать по навигатору. Машины вокруг истошно сигналили, пришлось даже высунуться на мгновение в окно, пытаясь разобрать, на какой полосе машин поменьше, чтобы решить, как ему это все безобразие объехать. Тем более что они ползли как раз к перекрестку, где можно попробовать свернуть.
- Давай... прогружайся, зараза... - пробурчал Гокудера, стуча пальцем по сенсорной панели навигатора, который никак не хотел подгружать карут пробок.

Буквы перед глазами начали уже оплывать и слипаться. Даже при свете мощной электрической лампы строчки в учебнике плясали и путались. Чувствуя, что он опять засыпает над учебником и смена деятельности нифига не продуктивна (особенно когда меняешь разбор корреспонденции на изучение итальянской грамматики и учебника по экономики), Тсуна перекатился на спину на кровати и закрыл глаза.
- Ну ладно, я доковылял до двадцатого параграфа, - сонно сообщил он Киоко, читавшей тут же рядом какую-то книгу из списка рекомендованной к подготовке к экзамену. - До экзаменов ровно месяц... Аааааа! - простонал Тсуна, закрыв лицо ладонями. - Может, сразу взятку дать? Я же не пройду... С этой гиперэмпатией так тем более!
И нет, он не паниковал, а констатировал факт. Не обладая ни фотографичной памятью, ни подвешенным языком, ни нормальными базовыми знаниями, он сейчас ровно то, что из себя представляет: мажорная бестолочь. Бесплатно он уж точно не поступит, баллов проходных бы хотя бы наскрести. У него и так не самый выдающийся аттестат о среднем образовании, не то что у Киоко с Хаято.
Кстати, о Гокудере.
Выудив из-за подушек свой телефон, Тсуна проверил сообщения и входящие. Хаято молчал, хотя прошло уже больше двух обозначенных двух часов, которых, по его же словам, ему за глаза хватит, чтобы побеседовать со свидетелем и вернуться. Может, конечно, Гокудера угодил в вечернюю пробку час-пика, когда затрудненное движение было не то что в городе, но и даже на самой трассе, но у Савады на душе было откровенно неспокойно. Необъяснимо тревожно.
Вздохнув, Тсуна затолкал телефон обратно между подушек и перекатился на бок, ткнувшись лбом в локоть полулежащей среди подушек Сасагавы. Так, не думать о плохом и не накручивать себя прежде времени. Это просто встреча с информатором. Не более. К тому же если бы что-то случилось, сюда бы уже примчалась ласточка Ямамото. По словам Такеши, Коджиро уже не в первый раз сопровождает в подобных вылазках.