- Да, снова наши женские штучки, о которых мальчикам знать не положено, - сонно мурлыкнула Мари, не открывая глаз. Обняв Такеши поперек груди, она была совершенно не против подремать с ним за компанию, тем более что после хорошего секса мышцы приятно ныли и шевелиться не хотелось абсолютно. Но следующий вопрос все же заставил ее приоткрыть один глаз. Будь Хранитель Дождя своим псом, то взахлеб бы повизгивал и махал хвостом в ожидании ее ответа. Утвердительного ответа.
- Может быть, - чуть улыбнулась Маринетт, подавив зевок. Сонная атмосфера в сумрачной комнате, когда за окном стемнело, реально усыпляла. А спать с кем-то в обнимку и ощущать чужое дыхание и ровный стук сердца - это здорово.
К данному Сасагаве обещанию Гокудера подошел так ответственно, что когда в комнату - без стука, как обычно - завалился Ямамото, Хаято еще дрых и чуть не запустил в мечника подушкой, откровенно не понимая, что тому понадобилось ночью в его комнате и почему он такой воодушевленный. Похвалил что ли кто? Ну ладно, десять вечера - это еще детское время, это он откровенно заспался. В голове шумело чуть меньше, но горло все так же саднило, а кости ломило. Но сходить проведать бывшего аркобалено надо было обязательно, это даже не обсуждалось. Поэтому переодевшись в чистую рубашку и брюки, Хаято направился к лифту за Ямамото. В коридоре они столкнулись с Тсуной, у которого, видимо, сработала гиперинтуиция. Савада с подозрением посмотрел на свою Правую Руку и сощурился, но Гокудера вернул ему кристально-честный искренне негодующий взгляд.
- Теперь всегда буду Киоко к тебе отправлять, - ехидно пообещал Тсуна.
- Удар ниже пояса, - скрестив на груди руки, фыркнул Гокудера.
- Эффективное воздействие, - парировал Савада.
Хаято только усмехнулся. Ну да, Киоко невозможно отказать. Тем более что она приноровилась управляться с Реохеем, а это уже что-то да значит.
Реборн оклемался уже настолько, что сидел на кровати, и лучился ехидством. Гокудера даже невольно насторожился, потому как от этого лиса можно ожидать чего угодно.
- И тебе не хворать, - вернул любезность Гокудера, остановившись чуть позади Савады, по привычке соблюдая регламент. - Собачье печенье? Серьезно? - поймав переброшенную ему пачку, Гокудера саркастично усмехнулся и запихнул подачку в задний карман брюк. Будет чем похрустеть за работой. Во время бытности наемником и не такое жрать приходилось, и такими "чипсами" подрывник тоже не брезговал.
Охренеть. Где-то точно что-то сдохло, что бывший аркобалено Солнца расщедрился на похвалу. Значит, оценил, как Хаято, обливаясь холодным потом, зажимал ему рану все то время, что они ждали подкрепление.
А от последующей подколки, так-то адресованной Ямамото, неожиданно как-то поежился Тсуна, но тут же попытался натянуть на себя невозмутимый вид. Гокудера не был эмпатом, как эти двое, но Десятого наловчился чувствовать и "читать" по малейшим невербальным проявлениям. Бровь подрывника слегка поползла вверх, но он тут же сосредоточился на дальнейших словах Реборна. В конце концов, кому какое дело до чужой личной жизни. То, что Тсуна говорит о младшей Сасагаве уже без всяких там суффиксов (притом что оба японцы), уже значит многое, о чем посторонним знать не следует.
- Я расследую обстоятельства смерти моей матери. Пришлось поопрашивать тех, кто ее близко знал, - принял Гокудера огонь на себя. - Кажется, после церемонии наследования у меня появился новый подозреваемый.
И пока что первый и единственный.
- Реборн, что с людьми Данте? Удалось из них что-нибудь вытянуть или узнать? - продолжил Хаято.[AVA]https://pp.userapi.com/c844216/v844216784/ba34a/PTE9ZKCKBlk.jpg[/AVA]

От ехидного вопроса Реборна, адресованного уже ему, Тсуна сердито посмотрел на Реборна, явно мучительно пытаясь совладать с лицом и удержать спокойствие. Хотя скулы все же предательски порозовели.
- Нет, с чего бы? - глядя учителю в глаза, сухо ответил Тсуна, но Хаято отчетливо почувствовал, что Босса эта бесцеремонность задела почти так же сильно, как и Ямамото, который явно хотел бы оказаться где угодно, но только не тут.
- А я завидую, - нахально заявил Гокудера, прекрасно понимая, что за этот отвлекающий маневр от личной жизни друзей этот хрен может по нему пройтись катком из сарказма. - У меня женщина где-то на полигонах проебывается.
Так-так-так. Ему в переносицу впился такой колючий взгляд черных глаз, что Хаято натурально ощутил, что в него словно словно впиваются невидимые когти очень серьезного хищника. Сейчас будет доебываться.
- Так получилось, - лаконично ответил Гокудера. - Я нарыл возможную причастность очень крупной шишки к смерти матери. А еще эта шишка по совместительству - близкий друг Винченцо Альери и в курсе всех дел в семье Бьянки. Я дал задание Ириэ, если все подтвердится, нужно СРОЧНО предупредить сестру и отца. Думаю, завтра все станет уже известно.
Тсуна под взглядом Реборна все еще излучал не больше отзывчивости, чем мраморный памятник в палисаднике. Лишь молча вернул учителю взгляд, а потом отрицательно качнул головой.
- Нет, Реборн. Завтра - да. Сейчас - нет, - отрезал Савада в ответ на приказ бывшего аркобалено.
Хаято мрачно покосился на Десятого. Кажется, кто-то себе подписал смертный приговор. Реборн же с него все шкуры живьем спустит после такого.
Однако Тсуна уже шагнул к бывшему аркобалено Солнца и положил ладонь поверх марлевой повязки, в которую было упаковано его плечо и вся грудная клетка.
- Солнечная активация, - коротко пояснил Тсуна, сосредоточенно хмурясь. - Реборн, завтра я тебе лично все принесу, но прошу, дай себе еще несколько часов. После этого ты будешь уже полноценно в строю.
- Вот дерьмо... - пробормотал Гокудера. - На Реборна эта лапша на уши не подействует, - еще сильнее понизив голос, прошептал он, чуть подавшись к Ямамото.[AVA]https://pp.userapi.com/c844216/v844216784/ba34a/PTE9ZKCKBlk.jpg[/AVA]

Гокудера только плечами пожал. Кто бы сомневался. Реборн только раз их похвалил, и то для этого надо было ему зажимать плечевую артерию, чтобы он не истек кровью. Почти что равносильно тому свистящему на горе раку.
- Нет, не предупредил, - сухо ответил Гокудера, выдержав взгляд лучшего киллера Италии. - Потому что предпочитаю оперировать фактами. Кому поверят больше - другу семьи, который уже больше десяти лет ближайший соратник и лучший друг отца, или Правой Руке Десятого Вонголы? Как минимум, это могут воспринять как наговоры. Даже если Бьянки мне поверит, отец не станет рвать связи просто так. Весь наш разговор он призывал меня к осторожности и выжиданию. Поэтому не ко мне вопросы, - отрез Хаято, скрестив на груди руки. - Я позвоню. Можешь и самолично тоже. Быть может, тебе поверят больше.
Но кажется, Реборн не желал его слушать. Как и любого из них. Потому что они малолетки и их слово не имеет никакой цены.
- Нет, - отрезал Тсуна, заступая Реборну дорогу. В его взгляде уже плеснул страх: Савада прекрасно понимал, что ему сулит подобное неповиновение, но он тоже ощущал пламя Реборна. Все внутренние ресурсы были брошены на регенерацию, вряд ли Реборн сможет нормально воспользоваться пламенем. И если уж отправлять на Сицилию кавалерию в качестве поддержки для Бьянки, лучше будет, если Реборн будет в нормальной форме.
Однако от прямого столкновения их спас Ямамото. Нескладный подросток в бинтах неожиданно обмяк, завалившись на заботливо подставленные руки Такеши.
- Нам пиздец, парни, - прокомментировал все это время наблюдавший со стороны Гокудера. -И на вашем месте я бы придумал с утра дела поважнее, чтобы свалить подальше, когда он очухается настолько, что сможет держать в руках пистолет. Эээ... Десятый, ты же не собираешься... - выпал в каплю Хаято, увидев, как Тсуна решительно направился к выходу.
- Да, я принесу ему одежду. Утром проспится и пусть отправляется на Сицилию, - неопределенно мотнул головой Савада, скрывшись за дверью.
- Если я правильно понял, что Маринетт здесь, с утра бери ее в охапку и марш из резиденции. Реборн будет рвать и метать... - Гокудера рассеянно поправив свисающий край одеяла, заботливо подоткнув его спящему. - Киоко упоминала, что я для чего-то нужен Десятому, так что у нас большая вероятность сбежать отсюда под уважительным предлогом.[AVA]https://pp.userapi.com/c844216/v844216784/ba34a/PTE9ZKCKBlk.jpg[/AVA]

- Не думай, что статус "любимчика" Реборна существенно облегчит твою участь, - скрестив на груди руки, мрачно заметил Гокудера. - Скорее уж напротив. Что ты злоупотребляешь своим положением.
- Не с шишкой, а с петухом, - в палату вернулся Тсуна с пластиковым пакетом с одеждой Реборна. - Свежеиспеченный член отколовшейся группировки Каморры, - коротко пояснил он для Гокудеры, положив одежду на прикроватную тумбочку возле койки Реборна.
- Посмотрел бы я на него, как он завтра с дыркой в груди будет скакать, - со знанием дела проговорил Хаято и посмотрел на Ямамото. - Отколовшаяся группировка? Значит дохрена дерзкие и с понтами?
Тсуна хмыкнул и кивнул.
- Очень. Для встречи арендовал всю открытую веранду Карузо.
Хаято присвистнул.
- Так, ладно. Задачу я примерно понял, - бросив взгляд на спящего Реборна, который в таком состоянии был сущий ангелочек, Гокудера достал свою пачку печенья и вскрыл ее. - Но несмотря на то, что мы сегодня подписали себе смертный приговор, нужно запомнить этот день, когда Реборн снизошел до похвалы. Спокойной ночи, - хлопнув обоих друзей по плечу, подрывник первый направился к выходу из палаты.
Тсуна проводил ураганника взглядом, потом скосился на Ямамото и вполголоса, заметно сконфуженно, поинтересовался:
- Это же он в твой адрес ввернул... ну то? Или они опять с папашей за мной следят?[AVA]https://pp.userapi.com/c844216/v844216784/ba34a/PTE9ZKCKBlk.jpg[/AVA]

Тсуна смущенно кашлянул, виновато приподняв уголок губ. Да, похоже, в этот раз они оба с Такеши отличились. Реборн бы в восторг пришел, что можно доколупаться сразу до обоих. Ямамото это тоже прекрасно понял, потому что поспешил замять тему.
- Спасибо, - Мари тоже произвела на Саваду самое приятное впечатление. А учитывая, что Ямамото буквально светился как электрическая лампочка и фонил очень знакомыми ощущениями, то можно было и к гадалке не ходить. - Доброй ночи. Не нарывайся с ним, - Тсуна бросил предупреждающий взгляд на спящего Реборна, который во сне выглядел очень умиротворенным и почти беззащитным. Кажется, теперь он начал понимать, почему Гокудера так не любит воздействия пламенем Дождя.

Утром, наскоро позавтракав, Гокудера с Тсунаеши уехали из резиденции, прихватив с собой Базиля и еще несколько фактурных ребят из СлужБеза, на чем настоял Савада. Если уж пускать пыль в глаза, то с чувством, толком и расстановкой. Нужно было подобрать подходящее место для встречи, а так как в Неаполе худо-бедно ориентировался лишь Базиль да пара местных парней, поэтому выбор места растянулся аккурат на несколько часов. Все же бронировать места в ресторанах полагалось хотя бы накануне, а не день в день. Тсуне и Базилю пришлось проявить просто чудеса красноречия, чтобы убедить администратора одного из престижных ресторанов предоставить им вип-кабинку. После чего они уже связались с Адриано и застолбили встречу, на сей раз днем. Закинвшись аспирином и жаропонижающим, Гокудера взял на себя обязанности переводчика и достаточно ловко включился в диалог с Фениче. Что бы там ни талдычил папаша про то, что он разбирается только в мире шестерок мафии, но здесь эти знания пришлись очень в дугу, потому что Фениче оказался именно таким - из грязи, где по головам, где усердным трудом - и в князи.
- Чем больше этих головорезов на нашей стороне, тем лучше мы сможем их контролировать, - когда встреча подошла к концу, было выпито несколько бутылок вина и оговорены условия сделки (к облегчению Савады, его Правая Рука имел хоть худо-бедно представление о ведении бизнеса), Гокудера присел на капот их машины и обессиленно курил. Все эти переговоры его натурально обессилили, на лице вновь выступил лихорадочный румянец, а горло нещадно саднило. Тсуне об этом он, конечно же, не говорил, да вот только Савада все и так чувствовал. Помня совет Дино, все два часа трепотни Тсуна концентрировался на Гокудере рядом и, кажется, это возымело свои плоды. Ну не счичитая простудных симптомов.
- Чтобы они свою кипучую энергию направили в мирное русло и не устраивали разборок средь бела дня? - полуутвердительно проговорил Тсуна, сидя на переднем сидении штурмана с открытой дверью.
- Именно. Каморра - это колоссальная сеть организованной преступности. Система разветвленная и клановая. Если на Сицилии было бы достаточно заручиться поддержкой лишь босса семьи, чтобы вся группировка подчинялась бы ему, то здесь желательно обработать как можно больше мелкой рыбешки. Безусловно, криль кашалота не сожрет, но сбившаяся в огромную стаю пиранья может обглодать добычу в десятки раз крупнее себя, - стряхнув пепел на брустчатку, отозвался Гокудера. - Но большинство из них понимают лишь силу.
- Мы же не будем запугивать, - чуть нахмурился Тсунаеши.
- Иногда нужно продемонстрировать силу. А вот ее у меня сейчас как раз нет, - заложив большой палец за ремень с мертвой Пряжкой Урагана, покачал головой Гокудера. - Быть может, не потеряй я пламя, и переговоры на Сицилии прошли бы в другом ключе.
Некоторое время они молчали и слушали гомон одной из центральных улиц Неаполя, размышляя каждый о своем. Хранитель Урагана докуривал сигарету, а Тсуна вновь и вновь возвращался к одной своей давней идее, которую он все откладывал за неуместностью.
- Гокудера. Слушай, - дождавшись, пока подрывник поднимет голову и обернется на него, Тсуна продолжил: - можно попробовать провернуть один эксперимент. Опасный эксперимент. Но, возможно, он сможет подстегнуть тебя выпустить пламя.
- Я согласен, - перебил Хаято.
- Но ведь ты еще даже не выслушал до конца!
- Десятый, это невыносимо - быть обузой. Там, на шоссе, когда ранили Реборна, я болтался пришпиленным ремнем безопасности в перевернутой машине и ничего не мог сделать. Ни-че-го. Я так больше не мог. Я, мать его, Хранитель Урагана, я должен быть на острие атаки, а не... - скомкав в пальцах дымящийся окурок, Гокудера стиснул зубы и отвернулся.
Тсуна поморщился от сильного эмоционального выброса и понимающе кивнул. Все эти эмоции были ему знакомы.
- Хорошо. Тогда попробуем, - тихо и твердо проговорил Тсуна.
Оставалось дождаться возвращения Базиля.

Тем же вечером, за пару часов до заката, Тсунаеши поднялся на жилой этаж и подошел к двери в комнату Ямамото. Поколебавшись - ведь Такеши наверняка мог быть не один, Савада стукнул несколько раз по лакированной двери.
- Ямамото, нужна твоя помощь. Твое пламя, - добавил Тсуна, стараясь перестать вслушиваться в происходящее за дверью и отключить все восприятие, чтобы не, дай бог, не хватануть что-нибудь, ему не предназначающееся.[AVA]https://pp.userapi.com/c844216/v844216784/ba34a/PTE9ZKCKBlk.jpg[/AVA]

- Прошло все лучше, чем позавчера. Фениче и Гокудера предсказуемо поладили, - Тсуна, однако, не выглядел довольным встречей. Он уже успел переодеться в джинсы, футболку и кеды, словно собирался на прогулку, а не на ужин. А при ближайшем рассмотрении обнаружились торчащие из кармана джинсов рукавички Леона.
- Нам нужна твоя помощь, - впрочем, рассуждать о политике и делах Семьи Савада совершенно не собирался. У него там была более насущная проблема на полигоне, где их обычно гонял Колонелло. - Знаешь, что это? - закопавшись в задний карман джинсов, Тсуна вытащил плоскую коробочку, в которой обычно хранят лекарства, с прозрачной крышкой. В ней лежали несколько круглых пилюлей. - Их мы с Базилем использовали, чтобы выходить в гипер-режим. Я предложил Гокудере попробовать принять одну. Чтобы посмотреть, что там с его пламенем и что препятствует его использованию. Может, если он поймает снова это ощущение, то ему легче будет его воспроизвести.
О том, что у этих таблеток были некоторые побочные эффекты, Тсуна, впрочем, Хаято предупредил. Как то, что для того, чтобы выйти в гипер-режим, организм буквально выворачивается наизнанку - все ресурсы используются на пределе своих возможностей. Но Гокудеру это не испугало. Совершенно напрасно, по правде. Конечно, Тсуна мог бы запретить и отказаться от такой же опасной идеи, но в то же время он прекрасно понимал, что чувствует лишившийся пламени Хранитель Урагана.
- Но если что-то пойдет не так, нам нужно будет тормознуть испытание и вывести Гокудеру из гипер-режима, - чуть нахмурившись, Тсуна серьезно смотрел на Такеши. - Я еще Базиля позвал с Альфином. На всякий случай, - развернувшись, Тсунаеши направился к лифту.
На самом деле Савада не отказался бы и от поддержки Реохея, но он все еще не вернулся от варийцев. Может быть и к лучшему... Вспомнив вчерашний вечер, Тсуна порадовался, что Ямамото не видит его лица и покрасневших щек. А делать физиономию тяпкой перед старшим братом Киоко будет... несколько проблематично.
Также сменивший деловой костюм на более практичный, который нежалко раздербанить в хлам, Гокудера уже дожидался на полигоне. Взгромоздившись на поваленное дерево, он курил и задумчиво смотрел на постепенно розовеющее небо. На звук шагов приближающихся друзей Хаято чуть повернул голову и легко соскочил на землю.
- Я принес, - Тсуна вытащил коробочку с пилюлями. - Гокудера, ты уверен? Ты же никогда не выпускал зараз столько пламени.
- И не выпущу вообще, если не попробую, - подрывник упрямо свел брови и протянул руку.
- Сколько нужно? - Тсунаеши вопросительно посмотрел на Базиля. Тот озадаченно нахмурился.
- Не больше одной. Две активируют гипер-режим на полную мощность, - подумав, решил Базиль.
- Ладно, давайте две.
- Гокудера, нет, - отрезал Тсуна, сердито посмотрев на свою Правую Руку. - Тебе и одной будет много.
Хаято криво усмехнулся.
Не верит.
- Пойми, гипер-режим и обычная активация атрибута - это небо и земля. Поверь. Это задействует ВСЕ ресурсы организма. Я после первого выхода в гипер-режим в битве с Мукуро просто рухнул там, где стоял, и пошевелиться не мог, - повторил Тсуна в надежде все же достучаться до ураганника. Он что, не понимает, какой это риск?
- Я понимаю. Но с этим нужно что-то делать, - упрямо возразил Гокудера.
Савада тяжело вздохнул и вытряхнул одну пилюлю. С виду она походила на крупный шарик-жвачку.
Зажав ее в ладони, Хаято положил ее рот и проглотил.
Какое-то время ничего не происходило. Гокудера переминался с ноги на ногу, озадаченно поглядывая на друзей, и вид его все больше становился растерянным.
На душе у Тсуны как-то разом стало погано.
Что-то не так. Такой реакции не должно было быть.
- Не подействовало? Почему она не подействовала? - в интонациях Гокудеры отчетливо прозвучал страх.
И в этот момент его кровь отлила от его лица, а глаза ненормально расширились.
Гиперинтуиция звякнула в сознании тревожным колокольчиком.
- НАЗАД! - рявкнул Тсуна, оттеснив Базиля и Ямамото, а в воздухе уже поплыло красноватое марево, растекающееся от застывшей фигуры Хранителя Урагана. Попавшие в зону действия этой светящейся красноватой взвеси комары и листья на деревьях вспыхнули как спички и осыпались трухой на землю.
И в этот момент Гокудера взвыл от боли. Его словно какая-то сила вздернула за грудки, он нелепо взмахнул руками, прогнувшись в спине и приподнявшись на цыпочках, словно был подвешен в воздухе. На лице ураганника была гримаса изумления, страха и боли. Надо лбом, словно факел сигнального фальшфейра, взвился столб багрового пламени, отразившегося в ненормально расширенных глазах Гокудеры.
- Это я виноват... Нельзя было предлагать это ему... - выдохнул Тсуна, лихорадочно натягивая рукавички Леона, но в этот момент посреди поляны словно бахнул оглушительный взрыв, отбросивший их назад на несколько метров, а в воздухе прогремел жуткий рев боли и ярости.[AVA]https://pp.userapi.com/c844216/v844216784/ba34a/PTE9ZKCKBlk.jpg[/AVA]

- Mio dio... Это Ури... - присмотревшись к багровому перетекающему пламени, из которого было соткано это чудовище, Базиль побледнел. - Нельзя ей навредить, иначе...
- Гокудера ее не контролирует, она вырвалась под действием выпущенного пламени и гипер-режима, - Тсуна времени даром не терял и тоже перешел в боевой режим. Не помещающийся уже на плече подросший Натсу замер рядом, квадратными глазами глядя на беснующееся ураганное чудовище. После чего прижался к ноге хозяина и жалобно пискнул. В размерах львенок, может, и прибавил, но он по-прежнему отражал ту внутреннюю сторону Тсуны, что Десятый старался прятать даже от самого себя. - То же самое, когда я в первый раз коробочку Неба открыл.
- Может, Альфину удастся успокоить ее... - Базиль прижал палец ко лбу, телепатически связываясь со своим дельфином, который издал высокий на грани слышимости звук и всплеснул хвостом, от которого разошлось едва заметное глазу пламя Дождя, вплетающееся в уже рассеянное в воздухе пламя Коджиро.
Гокудера на выкрики Ямамото так и не среагировал. Он свалился на колени, уронив голову на грудь, и явно был если не в отключке, то на грани, потому что пламя и не думало исчезать, а огненное чудовище тянуло из него все больше и больше энергии.
Сфокусировавшись на замерших за границей расползающегося пламени Урагана парнях, чудище рявкнуло и ринулось на них.
Альфин издал ультразвуковую трель, выпуская огромное количество пламени Дождя, формирующийся в заслон, о которую словно пирокластовая волна с грохотом разбилось пламя Урагана, проредив вокруг кипарисовую рощу, которая осыпалась трухой, обнажая почерневшую землю.
Базиль охнул, пошатнулся, в его расширенных глазах плеснуло страхом. Судя по его виду, он совершенно растерялся.
Багровое пламя отхлынуло.
Сгусток багрового пламени "потек" как восковая свечка, приобретая более знакомые, но от этого не менее пугающие очертания гигантской кошки, которая вызверилась на них красными глазами с несколькими парами зрачков и, разинув пасть, взревела.
Тсуна, уже десять раз проклявший себя, что прихватил только варежки, а линзы и "уши" брать не стал, тем не менее отчетливо заметил, как разошлась от Ури ударная волна, от которой барьер Базиля покрылся сперва мелкими трещинами, а потом брызнул осколками.
- Она Ураганом ревет! Как лигр Занзаса! - закричал Савада, но от этого открытия как-то вот совершенно легче не становилось. Потому что разъяренное животное из пламени самого разрушительного атрибута равносильно стихийному бедствию в локальных масштабах.
- Слишком много пламени выпускают, - выдохнул Базиль. - Если так расходовать пламя, оно закончится и тогда человек умрет!
Тсуна вздрогнул - словно под дых залепило. Перед глазами калейдоскопом пронеслись события Чойса, землисто-бледное лицо Ириэ, потратившего к концу испытания больше 90% своего пламени. А судя по тому, как Ури тянет из хозяина пламя, то это не маленький огонек из точечного прокола, это почти что хлещущий под напором фонтан.
- Я попробую еще раз через Альфина дозваться до нее, но Ури в этом состоянии блокирует все сигналы. А Гокудера-доно и вовсе не отвечает... - выдохнул Базиль, снова сосредотачиваясь.
Однако в это же мгновение ураганное чудовище снова атаковало. Рассеянный в воздухе Дождь если и замедлял ее, то на самую малость. Оставалось лишь догадываться, сколько пламени было вбухано в Ури. В следующее же мгновение Тсуна, выскочивший вперед и активировавший перчатки, чтобы перехватить чудовище за оскаленную пасть, понял, в чем дело.
Среди багровых всполохов огня перетекали голубые, золотые и лиловые огоньки, вспыхивая то тут, то там. А руки даже сквозь защиту небесного пламени обожгло не только Ураганом, но и шибануло электрическим разрядом.
- Она ВСЕ его пламя тянет! - заорал Тсуна. - ОТХОДИТЕ! Я ее долго не сдержу! - от мощнейшего взмаха башкой, подкрепленного огненной лапой, он отлетел на десяток метров и лишь за счет пламени смог удержать в вертикальном положении. - Давайте САМОЕ МОЩНОЕ, что у вас есть!
Огненная кошка вновь взревела на Саваду Ураганом, но выскочивший перед ним оскалившийся Натсу рявкнул в ответ и невидимое глазу пламя разрушения разлетелой мелким каменным щебнем.
Гокудера тем временем повалился на бок и пламя на его лбу стало затухать.
Чего не скажешь о разъяренном чудовище, переключившемся на Саваду и львенка.

- Так точно! - выдохнул Базиль, проверяя наушник в ухе. Но даже если он вызовет Хибари, отсюда до поместья пятннадцать минут хода минимум. К тому времени, как Хранитель Облака подойдет, от них уже останется горстка пепла.
Перебежав вслед за Ямамото к лежащему на боку Гокудере, создавая вокруг них дополнительный дождевой заслон, чтобы нейтрализовать рассеянное в воздухе пламя Урагана, Базиль беспомощно смотрел, как Такеши хлопочет над бесчувственным телом подрывника. Огонек надо лбом едва тлел - Ури слишком много пламени вытянула из владельца и продолжала тянуть, атакуя Саваду. Тсуна продолжал выманивать огненное чудище все дальше и дальше, явно в надежде, что на расстоянии их связь с Гокудерой хоть немного ослабнет, но не тут-то было.
- Я не буду переходить в камбио-форму, я же ее убью! - крикнул Тсуна, в очередной раз увертываясь от наскока ураганной кошки. А если не убьет, то покалечит настолько, что даже когда к Гокудере вернется пламя, черта с два Ури будет нормально функционировать после такого надругательства. Даже тот факт, что кошка хочет их убить, явно не станет смягчающим обстоятельством. Зашитую в камбио-форму атрибута Гокудеры кошку как части системы коробочек Инноченте вряд ли удастся заменить в принципе.
От последней атаки Ури, от которой осталась внушительная просека в лесу, Тсуне увернуться удалось, Натсу успешно отразил ее небесным рыком, но от чудовищного выброса пламени Урагана едва кубарем не полетел и жалобно вякнул, поджав обожженную лапку. Похоже, что даже небесный лев не мог в полной мере противостоять стихийной форме кошке Урагана. Подхватив львенка, Тсуна отскочил на несколько метров и уставился на вышедшего против Ури Ямамото. У Савады аж глаз дернулся - это что за самоубийственная атака?!
- Ямамото-доно! - ахнул Базиль, взмахом руки отправляя к нему Альфина на подмогу, чтобы дельфин смог при необходимости усилить Джиро и Коджиро.
От яркой алой-синей вспышки Тсуна на мгновение зажмурился, а когда открыл глаза - Ури уже с ревом билась в дождевой сфере Хранителя Дождя.
- Ямамото! Слишком много пламени! - метнувшись к ним, рявкнул Тсуна. Не хватало, чтобы еще один тут же рухнул.
Но Ури униматься не собиралась. Она вновь превратилась в сгусток пламени, дико ревела и билась в транквилизирующих потоках Дождя, но шаг за шагом продиралась сквозь дождевую сферу. Теперь взгляд ее горящих глаз был прикован только к Такеши, и становилось понятно: стоит этой твари вырваться, от Хранителя Дождя не останется ни горстки пепла.
- Ну все, довольно! - процедил Тсуна, складывая руки в печать Точки Прорыва Нуля. Не хватало еще одного Хранителя угробить из-за его идиотской и опасной затеи.
Кошка леопарда взбешено взвыла, когда ее конечности сковала ледяная корка, которая, все больше нарастая, поползла вверх, заключая ее в ледяную тюрьму. С рычанием скосившись на Саваду прежде, чем ее полностью покрыл лед, Ури рассеялась красным дымком, оставив после себя лишь глыбу льда.
- Ямамото-доно! Савада-доно! Кажется, он не дышит! - испуганно позвал Базиль, склонившийся над Гокудерой.
Тсуне показалось, что земля ушла у него из-под ног. В пару прыжков, хотя он находился значительно дальше Ямамото, он рванулся к лежащему Хаято, над которым уже хлопотал Базиль, то зажимавший пальцами его запястье, то вдавливающий в шею пальцы в попытках разобрать пульс.
- Это я виноват... Что я наделал... - сдавленно пробормотал Тсуна, вместе с Базилем переворачивая ураганника на спину. Вжав пальцы в мокрую от холодного пота и мягкую, как кисель, шею Гокудеры, Тсуна закрыл глаза и пытался считать пульс. Где эта сраная гиперэмпатия, когда она так нужна?! Если только... нельзя прочитать, когда человек...
Чувствуя, что его начинает захлестывать трясучка и паника, Тсуна широко распахнул глаза и уставился на бледное лицо своей Правой Руки, на безжизненно приоткрытый рот и посеревшие губы. Только не это опять... Он уже видел Реборна в таком состоянии, а осознавать, что в том, что случилось с Хаято, виноват он и только он, было просто невыносимо.
Чувствуя, что накатывает истерика, Савада до крови закусил язык и прижал сгиб запястья к губам Гокудеры, пытаясь уловить хоть намеки на дыхание.
- Есть пульс... Очень слабый, - наконец выдохнул Базиль, в отличие от Тсуны не поддавшийся панике, а все это время пытавшийся сосчитать пульс Гокудеры.

Когда в лицо словно неожиданно пахнуло свежестью, Тсуна болезненно взгрогнул и впился взглядом в напряженно склонившегося Ямамото. Выскользнувшая поверх футболки подвеска Дождя переливалась голубым свечением, а сознание затопило странное бесчувствие, словно на несколько мгновений отключившее все сильные чувства, включая чувство вины и всепоглощающий страх за жизнь друга.
- Хорошо... - выдавил Тсуна, уступив место Такеши. От него так же фонило сдерживаемым страхом, но он действовал решительно. Наверное, он знал, что делать. Сам же Тсунаеши совершенно не представлял, что в таких случаях полагается делать. Их учили первой помощи. Но как быть... с почти полностью лишившимся пламени человеком?
- Пульс очень слабый, - стараясь не мешать Ямамото, проверявшим дыхание, Базиль оттянул пальцем веко лежавшего в отключке Гокудеры. Зрачок на свет не реагировал. Слишком глубокий обморок.
Утвердительно кивнув Тсуне, Базиль прижал наушник.
- Срочно требуется помощь, огромная потеря пламени, нитевидный пульс, - перечислил он, стараясь говорить спокойно и чтобы голос не подрагивал, хотя, судя по глазам парня, ему было страшно. Тсуна его очень хорошо понимал. Ведь Базиль достал эти пилюли по его просьбе, что автоматически делало его соучастником этого самоубийственного эксперимента.
- Ямамото... я тоже могу... - нет, не может. Такеши так решительно сгреб Гокудеру и принялся взваливать его на себя, что Тсуне только и оставалось что молча присоединиться, придерживая друга, закинув его руку за шею Ямамото, а сам встал рядом, встревоженно глядя на безвольно свесившуюся голову подрывника. В памяти некстати всплыло воспоминание, как они с Кусакабе тащили избитых Гаммой до полусмерти ребят в убежище.
Чем ближе они подходили к резиденции, тем сильнее бледнел и ник Тсуна. Он-то прекрасно понимал, с кого спросят про причину такого тяжелого состояния его Правой Руки. Еще и Хибари, подорвался, словно действительно кого-то надо было лупить. Тсуна даже озадаченно скосился на Базиля, но тот лишь развел руками, что он не причастен к поднятию по тревоге их Облачка.
Но хуже было другое. Вместе с бригадой медиков к ним навстречу вышел Реборн. У которого был такой вид, словно он не только не отошел после вчерашней диверсии, но еще и сильнее разозлился.
- Потерял очень много пламени, - выдавил Тсуна, глядя, как друга переложили на носилки и пристегивают к нему какую-то капельницу с раствором. - Неудачный... эксперимент. С пилюлями... - подняв на Реборна взгляд, Савада стиснул зубы, понимая, что за этим последует. - Базиль, молчи. Это моя идея, и я виноват.

- С пилюлями... - убито повторил Тсуна, хмуро глядя на наставника и не зная, куда девать руки. Теперь вся их затея выглядела еще более глупой и нелепой. Хаято на носилках выглядел откровенно фигово, но, судя по действиям медиков, прислушавшихся к указаниям Реборна, жизнь Гокудеры была вне опасности. Слава богу... При одном лишь воспоминании, во что превратилась после тех выбросов пламени Урагана рощица вокруг, его пробивала нервная дрожь.
Отправив медиков вперед, Реборн так и остался стоять перед ними, сверля пристальным мрачным взглядом, от которого Тсуне становилось все паршивей прямо пропорциональней времени, что учитель хранил угрожающее молчание. Рядом бледнел и мялся Базиль, который тоже очень отчетливо ощущал повышающийся градус вероятности звездюлей.
И только спустя пару минут Реборн разразился тирадой. От которой Базиль сник еще сильнее, а Тсуна прикрыл глаза, едва заметно морщась - пережидая эмпатический выброс негатива, явно обрушившийся на него как снежный ком. А рядом еще и Базиль фонил чувством вины, словно побитый пес.
- Базиль сделал, что я попросил, - повторил Тсуна, открыв глаза, и посмотрел на Реборна тяжелым взглядом. - Да, я признаю, что нужно было проконсультироваться с кем-то из техотдела, но, Реборн, ты изначально призывал отстранить Гокудеру от его должности Хранителя. И проигнорировал мой вопрос, когда я спросил про потерянное пламя.
Ну да, и конечно, это был прекрасный повод не спросить у наставника совета сейчас. После того как, вроде бы, даже лишившийся пламени Хаято прекрасно себя показал во время нападения на шоссе и Реборн в кои-то веки снизошел до похвалы. Что ж, если тогда он вручил им собачье печенье, то сейчас бы явно отлупил тапком, как проштрафихшихся щенков.
- Я не знал, что пилюли разные, - помедлив, честно признался Тсуна. Ну в самом деле, они же все выглядят одинаково, в этих глазурированных оболочках. - И... что теперь будет с Хаято? Он поправится? Я просто надеялся хоть немного помочь ему с выпуском пламени... - вспомнив крушащее все ураганное чудовище и вопящего от боли друга, Тсуна подавленно замолчал и отвел взгляд, стиснув зубы.

- Виноват здесь только я, - отрезал Тсуна. - Что никогда не спрашивал Гокудеру о его прошлом и принимал его помощь как данность, не думая, чего ему это стоит и насколько тяжел этот груз ответственности, что в итоге и привело к этим сомнениям. Теперь я это знаю.
Оставшись на несколько дней один на один с делами всей Вонголы, Савада в полной мере ощутил, что чувствовал изначально Хаято, на которого отец беззастенчиво спихнул все дела СлужБеза и архив взаимодействия со внешней разведкой. Если бы на него изначально, когда он, потерянный и охреневающий от происходящего, бродил бочком по Вонголе от комнаты до столовой, то сам бы Тсуна взвыл бы в истерике. И если у него вечно все на лице написано, что за ним вечно начинает носиться толпа нянек, начиная с самого Гокудеры и Ямамото и заканчивая даже Базилем, то Хранитель Урагана слишком долго варился в этом один.
- Я ни на ком не экспериментировал, - Савада одарил Реборна тяжелым взглядом. - Я объяснил Гокудере действие этих пилюль, предупредил, что последствия могут быть непредсказуемыми, но он уцепился за эту идею. Я надеялся, что если он снова прочувствует пламя, то ему будет проще взять его под контроль.
Теперь Реборн решил запугивать его отцовской выволочкой. Это было мерзко, стыдно и унизительно, но, скрепя сердце, Тсуна был готов нести ответственность. Неважно перед кем. Перед Девятым ли, перед CEDEF или сестрой Гокудеры.
Молча проводив Реборна взглядом, Тсуна закрыл лицо ладонью, сжав в кулаке челку, и с трудом выдохнул. Даже с учетом выпущенного украдкой Ямамото пламенем Дождя, его потряхивало. Легко петушиться перед кем-то, но врать самому себе - как минимум стремно.
- Хотел как лучше, получилось, как всегда, - невнятно проговорил Тсуна и повернулся к Базилю. - Не вздумай меня выгораживать, хорошо? Это была моя идея, а ты - лишь исполнитель.
- Я не подумал про индивидуальную разработку... - тихо проговорил Базиль, опустив голову. - Непростительно...
- Ямамото, - Тсуна устало посмотрел на друга, - ты вчера его вырубил Дождем, поклялся ему, что больше этого не повторится, и сейчас опять это сделал? Ты же понимаешь, что Реборн - мстительный засранец и тебе это не простит? Спасибо, что попытался остудить, но, если это почувствуют, тебе влетит. Не делай так больше, пожалуйста.

- Базиль... - Тсуна поднял на парня тоскливый взгляд, но тот и так уже все понял, кивнул в знако согласия и, развернувшись, побрел к резиденции, понурив голову. Он тоже чувствовал себя виноватым.
Прерывисто выдохнув, Савада посмотрел на Ямамото и чуть поморщился. Господи... Как же он фонил болью и чувством вины. Просто как стенобитным орудием по тебе лупят.
- Кому нужно? Хочешь нарваться у Реборна? Слава богу, он не понял, что это не бризом вокруг веет,  -мрачно проговорил Тсуна, прикрыв глаза. Сейчас ни на ком не сфокусируешься, чтобы задвинуть хлещущие через край чужие эмоции. Ямамото явно не сознает, насколько сильно ощущается бардак у него в душе.
- Ямамото... - тяжело выдохнул Тсуна. - Ну это же я все это натворил. Я, черт тебя дери! Ты не мог знать последствий! Я сам не знал! Кроме этих гребаных техников Вонголы, которым плевать на проблемы Хранителей! По-моему, вся, мать его, Вонгола уже знает, что случилось с Гокудерой, но всем на это плевать! - рявкнул Тсунаеши, с силой ударив себя кулаками по бедрам.
Боль чуточку отрезвила. Кажется, останутся синяки. Красочные. Киоко не одобрит...
Пытаясь хоть как-то закрыться от прибивающих к земле эмоций Хранителя Дождя, Тсуна старался выровнять дыхание и отдышаться. Чувствуя, что его начинает потряхивать, Савада подошел к Такеши и опустился рядом с ним на колено.
- Ямамото... Прекращай. Пожалуйста... Да, облажались, да, ошиблись. Но мы попытались. Мы поможем Хаято вернуть решимость и заставить его поверить в себя. Эта рутина, с кучей бумажек, с лицемерием, ложью, интригами кого угодно погребет под собой... - запустив пальцы в растрепанную шевелюру Такеши, Тсуна притянул его к себе и прижался лбом к его, прикрыв глаза. - Мы всегда сражались, нас все время выпинывали на баррикады, заставляли переступать через себя, ломать свои убеждения. Сейчас особенно. Мы не должны прогибаться. Не должны... - голос дрогнул и сорвался.
Стиснув в пальцах жесткие вихры Ямамото, Тсуна старался дышать ровнее и пропускать сквозь себя бьющие по нему эмоции друга, неосознанно сам выпуская пламя, едва заметной золотистой дымкой растекающееся в воздухе.
- Не гноби себя так... Знаешь, как невыносимо видеть твою улыбку, а самому сознавать, какая помойка у тебя на душе? - тихо проговорил Тсуна, все так же не открывая глаз. - Что у тебя, что у Гокудеры...

- Все. Довольно извинений... - тихо проговорил Тсуна, выпустив вихры Ямамото, и сжал его плечи. Да, пусть успокаивается, выдыхает и готовится к следующему раунду. Реборн это так не оставит. А там еще Йемитсу подключится. Папаша не упустит возможности раскатать своего никчемного отпрыска, который лажает раз за разом. Но если раньше это вызывало у Тсуны беспомощное отчаянье и желание сбежать, забиться в угол и не показываться никому на глаза, то сейчас в нем при одной лишь мысли начинала клокотать злость и чувство противоречия.
- Ямамото, ты на себя слишком много взвалил, - выслушав его, сказал Тсуна и выпрямился, открыв глаза. Вид у Такеши уже был более спокойный, чем пару минут назад. Будь Хранитель Дождя своим псом, он бы сейчас скулил, прижав уши и поджав хвост. - Нас, придурков-неудачников целая толпа, а ты один. Невозможно исправить и наладить все на свете. Мы все лажаем, совершаем ошибки, принимаем неверные решения. Я так вообще... - уголок рта Савады нервно дернулся. - Натравил Хибари на одного из тех, кто напал на вас на шоссе. Стоял и смотрел, как Хибари пытает его, чуть не прилег за компанию из-за гиперэмпатии. А потом увидел, что он перегибает палку, перепугался и схватил Хибари за руку. На глазах у отца, Базиля и кучи народа из СлужБеза. Так что Десятый Босс Вонголы - тряпка и слюнтяй.
Невесело засмеявшись, Тсуна хлопнул Ямамото по плечу и поднялся.
Хочется надеяться, что дальше Такеши это не пойдет. О своем провале и позоре Тсуна побоялся рассказать даже Гокудере. Поэтому если в СлужБезе есть потенциальные сплетники, Хаято ждет жесткое разочарование.
- Не получается... - эхом повторил за Ямамото Тсуна и протянул ему руку, чтобы помочь подняться. - Что должно такое произойти, чтобы Гокудера поверил в себя и вновь обрел решимость? Почему он так себя не ценит. Только вот, вроде, удалось его убедить, что помирать во имя Вонголы - плохо, так у него появился новый загон. И теперь еще и ты туда же - "в лепешку расшибусь". Дурни... - невесело пошутил Савада. - Он тебе говорил что-нибудь на этот счет? Есть вообще какие-то предположения, почему он потерял связь с Атрибутом Урагана?

- Да, у меня были причины. Я испугался, что натворил, - засунув руки в карманы джинсов, Тсуна смотрел на свои запыленные кроссовки, поддавая подошвой гравий. Впереди в сгущающихся синих сумерках зажигались огни резиденции. - Тебе лучше не знать, какие слухи про нас ходят. Когда он стал цедить оскорбления мне в лицо, я так разозлился... Настолько разозлился, что и позвал Хибари. Я ведь знал, что Хибари не станет церемониться с ним и будет его пытать по-настоящему. Реборн сказал, что я трухло и нужно было придумать достойную отмазку, чтобы не позориться перед остальными. Вот и получилось: сам привел Хибари и сам же перепугался, что натворил...
А потом чуть не прилег там же от захлестывающих чужих ощущений. Ребятам лучше не знать, что бывает, когда Хибари берется за дело всерьез. Одно дело догадываться, а другое дело видеть это своими глазами. Ему до сих пор на их Облачко было страшновато смотреть.
- Да, загоняемся. Потому что, к сожалению, основной спрос именно с нас двоих, - при упоминании отца Тсуна еще больше помрачнел и сузил глаза. - Я это отцу никогда не прощу. Ладно бы если бы это касалось лично меня. Я только что речь эту проклятую зазубрить не мог, а на Гокудере было столько всего, что у меня при одной мысли волосы дыбом встают. Я бы в жизнь такое не разгреб в одиночку.
Неудивительно, что в итоге его Правая Рука не выдержал и сорвался после такого. Но больше он не позволит Хаято тащить на себе все в одиночку. Если уж он как-то научился в их отсутствие справляться с этим, то дальше - больше.
- Я почти в этом уверен, - тихо проговорил Савада. - Мы постоянно повторяем и разыгрываем, как по нотам, одни и те же ситуации, никогда об этом не задумывался? В случае с Гокудерой - битву за кольцо, битву с Дзакуро... Каждый раз я надеюсь, что вот сейчас уж он точно все понял, но нет... Даже соглашаясь со мной, он продолжает себя корить. Да он даже себя за альтернативное будущее гнобит, что уж говорить, - скорчил страдальческую гримасу Тсуна. - Гиперконтроль, гиперответственность, перфекционизм - как бы Гокудере переливание пофигизма Хибари и разгильдяйства Ламбо сделать?
Шутка получилась кривая, как и его ухмылка, но характер у их ураганника в самом деле был тяжелый.
- Мне почему-то кажется, что причина потери уверенности в себе у Хаято кроется в его прошлом. Помнишь, каким он появился в Намимори? Как только решится вопрос с Сицилией, выяснятся обстоятельства гибели его мамы, он сможет закрыть все гештальты. Вся эта ситуация с его семьей постоянно ему напоминает, кем он был, кем он не должен был стать, кем ему хотелось быть, а у него ничего не получалось. Для человека, привыкшего решать все свои проблемы самостоятельно и в одиночку, это много значит, - остановившись перед главным входом, Тсуна ненадолго замолчал, словно набирался решимости, и только после этого потянул массивные двери.
- Надо проверить, как он там хоть. Хотя бы медиков расспросить. Нас когда к Реборну не пускали, мы за стеклом в приемном покое торчали, - тихо проговорил Савада.