В какой-то момент, увидев чуть расширившиеся глаза Киоко, когда он вернулся без резины, Тсуна запаниковал. Он виновато моргнул, попытался объяснить в двух словах фармакологические свойства спермицидной смазки, уже было думал потянуться за специальными женскими таблетками, про которые он вычитал , но Киоко уже потянула его к себе.
Думал, будет страшнее. Более стыдно. Глупо. Нелепо. После того, что Тсуна начитался в интернете, постыдившись спрашивать у кого-то более опытного, он ожидал, что обязательно что-нибудь зафейлит. Изначально Тсуна поставил себе невозможно высокую планку, что в отсутствие опыта и чувства благоговения перед Киоко становилось практически невыполнимым. Даже с этой проклятой резиной, которая в его неуклюжих трясущихся пальцах рвалась. Но в любом случае есть таблетки, и он сделает все, чтобы Киоко была в порядке.
Все будет в порядке. Это первое и последнее малодушие, что он себе позволит, потому что иной раз и его достаточно, чтобы за последствия такой ночи любви пришлось расплачиваться всю оставшуюся жизнь.
Но ему так хотелось ощутить любимую девушку целиком и полностью...
А стоило Киоко обнять его, прижавшись к нему всем телом, Тсуна тут же забыл обо всех своих страхах и сомнениях.
Ее вера в него была безгранична как небо над головой.
И снова на задворках сознания промелькнуло иррациональное беспомощное чувство, что его принимают за другого, что он украл чужую жизнь и это все происходит не с ним, что это иллюзия какого-нибудь Мукуро, а не реальность... Где он все тот же никчемный лузер, на которого девушки смотрят со снисхождением и жалостью в лучшем случае, а парни с презрением.
Но в распахнутых влажно блестящих глазах Киоко было столько счастья и обожания, что все его сомнения и страхи выдуло из лохматой головы со скоростью активированного Х-burner'a.
Правда, ощущение ирреальности не покидало. Гипер-эмпатия в сексе открывала такие возможности, о которых носители пламени неба если и знали, то явно тактично предпочитали не распространяться. Тсуна неосознанно так настроился на Киоко, что каждое ее ощущение переживал как собственное. Если раньше он думал об этом с содроганием, представляя, как боятся девушки боли (а именно об этом они судачили на женских форумах, на которые его как-то случайно занесло и ввергло практически в депрессию), то Киоко, казалось, рвала все шаблоны. Она вообще не боялась, доверяя ему безоговорочно и целиком. И если на слух ее протяжный стон-вскрик и можно было принять за проявление боли, то по ощущениям... Ни один парень никогда не прочувствует то, что ощущает девушка в момент первой близости, если только ты не "счастливый обладатель" гипер-эмпатии.
И если в первое мгновение это ощущение единения ошеломило и ввергло Тсуну в эмоциональный шок, что их чувства и ощущения с Киоко смешались и слились воедино, не позволяя разграничить их, то спустя пару минут он немного привык к этому и смог контролировать не только внутреннее, но и внешнее. К реальности вернула приятная тянущая боль в ссадинах на спине и трепещущее дыхание на лице. Теперь Тсуна чувствовал, как он должен двигаться, что делать, потому что почти твердо знал, что хочет Киоко. Как двигаться, чтобы отдача возвращалась к нему, как лучше действовать, чтобы выгибающаяся ему навстречу Киоко содрогалась всем телом, еще сильнее впиваясь пальцами в раскорябанные плечи, в перекатывающиеся под влажной кожей бугры мускулов, и захлебывалась стонами. Кажется, до этого момента он до конца не понимал, каково это - когда из тебя рвется что-то, что ты не в силах сдержать, что даже молчать не можешь. На фоне этого всеобъемлющего распирающего изнутри чувства все ощущения от их неуклюжих взаимных ласк казались незначительными.
И когда Киоко задрожала всем телом, обхватывая его спину как клещами и выгибаясь в позвоночнике так, словно стремилась врасти в него, Тсуна на миг ослеп, оглох и оторопел от отголоска оргазма девушки, скрутившего ему все нутро, а уж собственная разрядка едва не отправила его в нокаут. Кажется, для его нервной системы это было перебором.
- С ума сойти... - с губ чуть не сорвалось выражение покрепче, подслушанное у Гокудеры, но это пока единственное, что он смог из себя выдавить вместе с тихим вздохом-стоном. Вот уж реально ощущение, словно весь воздух выпустили.
Кое-как Тсуна неуклюже сполз рядом на кровать на бок, так же неуклюже подтягивая к себе лежащую девушку, которая подтянула колени к груди и прижалась к нему спиной. Обняв ее под грудью, Савада прижал ее к себе как можно крепче, словно наглядно демонстрируя, что больше никуда ее не отпустит. Но не тут-то было.
- Надо... - пробормотал Тсуна, выпуская приподнявшуюся Сасагаву, и с трудом повернулся, проследив за ней взглядом. В его звенящей опустевшей голове стало медленно проступать осознание. Таблетки. Последствия. Точно.
- Я тоже купил, - вроде ж поздновато уже было смущаться, но тем не менее он все равно залился краской. - Прости... Больше такого не повторится. Ты не должна рисковать из-за того, что у меня руки из задницы и...
Он так малодушно хотел ощутить ее по-настоящему. Без всякого латекса. Только вот правда от подобного иногда случаются всякие Занзасы...
Хотелось лежать и не шевелиться, два опустошительных оргазма превратили тело в желе, но Тсуна все же заставил себя подняться и сесть на кровати колоссальным усилием воли. Расцарапанные плечи и спина ныли, челка облепила мокрое лицо и вообще все тело было мокрым словно после интенсивной тренировки.
Услышав вопрос Киоко, Тсуна устало и совершенно счастливо улыбнулся и поднялся, стараясь совладать с дрожью в коленях.
Шагнув к девушке, он вновь подхватил ее на руки - правда уже не так грациозно, как тогда в душевой, и понес ее в ванную. Там их ждал небольшой конфуз в виде кома мокрой одежды Киоко в кабине, поэтому пришлось потратить пару минут, чтобы положить их в стиралку и задать режим стирки.
Врубив в душевой теплую воду, Тсуна просто притянул Киоко к себе и обнял, крепко прижав к себе. Вот и как теперь жить после того нереального ощущения? По отдельности-то?
